Отправлено: 06.06.17 16:24. Заголовок: Натурщик

Натурщик


ч. 1

Старинное, трехэтажное здание построенное, еще при «Отце Народов» (до сих пор, иногда вспоминаемом в застольных беседах, не злым тихим словом), почти целиком утопало в буйно разросшейся зелени парка расположенного на самой окраине города. Над колышущимся под теплым, весенним ветром, океаном зеленых листьев, словно палуба какого то фантастического корабля возвышалась фигурная, вся состоящая из балконов и мансард, окрашенная «под серебро» - крыша.
Этот парк не даром среди жителей города так и назывался – «Джунгли». Хотя этому больше посодействовала даже не его заброшенность, а расположенный у самого входа в него кафе-бар с аналогичным названием - весьма популярный в кругах близких к искусству и… бандитизму граждан. Эти две столь разные категории, прекрасно уживались между собой (местный «авторитет» еще очень давно, быстро и доходчиво, объяснил горячей и непонятливой молодежи, что «в лабуха» настоящий бандит никогда не стреляет). Многочисленные богемные вечеринки проходили в теплой и дружеской атмосфере, перемежаясь с не менее многочисленными бандитскими. Этот же бар облюбовали и работники правоохранительных органов, уже не первый год отмечавшие в нем «День Милиции», весьма успешно оттачивая, по ходу, связь с искусством и криминалом.
Но стоящий почти в центре одичавшего парка огромный «Дворец культуры» (который в этом городе и был культурной «Меккой») удачно избегал частых визитов двух последних категорий граждан, жил своей жизнью. Но к фасадной части здания вела широкая, асфальтированная аллея и на большой прямоугольной площадке частенько оставались на ночь (под присмотром сонного, древнего как само здание, сторожа) автомобили подзагулявших «Джентльменов удачи». Хотя в последнее время из автомобилей, уже остепенившихся представителей столь популярной в 90-е годы профессии, все чаще выскакивали их дети, спешившие, кто на танцы, на «музыку», а кто-то в изостудию. Для обычных граждан, даже среднего достатка, это уже было достаточно дорогое удовольствие.
Мощные внедорожники легко перемалывали колесами одичавшую зелень некогда ухоженных аллей. Особенно когда представителям городской бандитской «элиты» хотелось отдохнуть на природе.
Дальняя часть парка удачно выходила к широкой, быстрой речке.
Однако в последнее время в парке стали случаться хотя и редкие, но неприятные инциденты. На парочке оставленных у крутого берега, (еще более крутых, чем речной обрыв) автомобилей, весьма крутых и уважаемых в городе людей, остались длинные, процарапанные ржавым гвоздем полосы. С обидными и донельзя простыми словами…. Орудие преступления, в обоих случаях, было аккуратно вложено за «дворники» автомобиля, как квитанция штрафа в прогрессивных и демократичных западных странах.
«Уважаемые люди» к всеобщему сожалению не смогли установить личность таинственного «народного» мстителя, но пообещали широкой общественности, что если он все-таки им попадется, этими же гвоздями в парке его и прибьют…, к какой-нибудь развесистой березке (за какую часть тела именно прибьют – деликатно не уточнялось). После легкого шороха таинственный незнакомец притих и тем самым счастливо избежал участи если и не Христа, то кого-то из его верных последователей - точно.
Этим весенним утром на площадке перед ДК (теперь он назывался «Дом детского творчества») стоял одинокий, похожий на плохо выросший грузовичок, джип. При взгляде на агрессивно оскаленную решетку четырех колесного «фашиста», в голову приходила мысль. Если бы в детстве эта машинка хорошо кушала, то наверняка из нее вырос бы танк….
В открытый багажник этого автомобиля крепкий, среднего возраста мужчина сосредоточенно грузил холсты, мольберты и прочие атрибуты, столь любимые мастерами классического изобразительного искусства. В этой работе ему помогала шумная компания молодежи в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет. Хотя подростки больше уделяли внимание шумной и веселой, присущей этому возрасту возне и перебранке. Только одна девочка – чуть постарше аккуратно подавала в руки мужчине завернутые в мешковину холсты, подносимые смеющимися товарищами.
Закончив погрузку, мужчина повернулся к развеселой компании:
- Ну что ребята… Аня едет со мной, кто еще грузится?
«Грузиться» изъявили желание все. Мужчина усмехнулся, окинув взглядом подростков, резонно заявил, что все в машину не влезут, а багажник занят. Девчонки захихикали…
- Игорь Михайлович, – один из мальчишек хитро прищурил глаза, – а вы говорили, что в этом году мы уже будем портреты с натуры писать…
- Так вы, и писали.
- А хотелось с обнаженной…. вот со Светки хотя бы можно…., мы ей на зарплату натурщицы скинемся…., а то она новые кисти никак не купит, у меня все перетаскала! И…. Ай! – столь звонкое окончание этой тирады было вызвано тем, что пресловутая Светка, воспользовавшись тем, что пацан посмотрел на Игоря, подобралась к нему сзади и довольно ощутимо дернула за волосы.
Под внимательным взглядом руководителя подростки чуть притихли, наконец, один мальчик понимающе протянул «Ну конечно… пусть девочки едут, а мы как всегда «пешкарусом»!»
Девочки сразу заявили, что мальчикам полезны пешие прогулки, все равно бесятся и быстро попрыгали в автомобиль.
Аня, открыв переднюю пассажирскую дверь, озадаченно уставилась на сиденье. Там, расслабленно положив голову на длинные, когтистые лапы лежал крупный молодой доберман. Подняв голову, он чуть дернул ушами:
- Подвинься Ганс! – девушка решительно сдвинула животное по широкому сиденью, заставив спрыгнуть на пол и усевшись в салон, захлопнула дверь. Доберман широко зевнул – продемонстрировав белые, как Арктический снег и острые, как немецкая бритва – зубы. Требовательно толкнул девушку мокрым носом и положил голову ей на колени. Аня потрепала собаку за уши и несколько раз провела ладошкой вдоль поджарой, состоящей из одних мускулов спины.
Когда мужчина сел за руль, Аня, гладя счастливо жмурящего глаза пса, спросила:
- А я думала Ганс с Людмилой Аркадьевной на даче…
- Был…, я забрал. В парке, какой то малохольный завелся, с гвоздем вместо кисточки…, видать тоже художник. Вот Ганс пока за машиной и присмотрит. Мужчина положил на баранку широкие ладони. «Художник» - как его называли друзья. В прошлом полу – бандит (в прочем приставка «полу» - была, наверное, ложью самому себе), потом достаточно удачный бизнесмен (поднявшийся на скупке и перепродаже сельскохозяйственной продукции) и талантливый художник – он, наконец, мог позволить себе вспомнить юность. Игорь проводил время не в компании бывших «коллег», что позволяло еще и здорово сохранить здоровье, а в студии. В ДК как-то сама по себе организовалась художественная школа, где уже правда, больше занятия проводил один из его друзей – яркий, но неприкаянный и начинающий спиваться художник. Под эту марку Игорь выкупил почти треть на тот момент полупустого здания и теперь даже сдавал помещения – но это все были мелочи. Друзья и «коллеги», конечно, поначалу подшучивали, но потом как-то ненавязчиво начали приводить к нему своих детей (его собственный сын был достаточно равнодушен к увлечению отца, предпочитая студии ринг или компьютер). Сам Игорь (не один год, проведший в схватках на ковре и даже боровшийся за сборную страны) тоже любил захаживать в спортзал, сына не крепил, чего уж там…. вольному – воля.

На берегу реки, когда Игорь уже закончил вытаскивать груз из машины, из парка показались мальчишки. Разобрав мольберты, дети вели себя уже поспокойнее, начиналась работа.
- Значит так дамы и господа (дамы и господа сразу заулыбались), расходимся по берегу, выбираем панораму и работаем…, я буду подходить, смотреть… – Игорь еще раз обвел детей глазами - все в классической манере, без всех этих новомодных штучек…, лучшие работы я отберу на конкурс…. Но помните, что это не должна быть фотография. Настоящий художник не предает форму – это удел фотографа, художник передает душу.
Кто собирается продолжить образование по этой линии уже в университете, тот понимает… Ну, вперед! Начало - это самое сложное, а впереди у нас еще неделя…
К этому заданию более вдумчиво и ответственно подошли, конечно девочки, для которых почти стопроцентный шанс учиться в институте на кафедре изобразительного искусства был более чем привлекательным. Впрочем, и мальчики подошли к этой задаче со всевозможным вниманием и серьезностью, хотя насчет серьезности – тут чувствовалась довольно сильная нехватка.
Сам Игоря обойдя своих соратников по кисти и мольберту, посмотрев, как у них идут дела, встал примерно метрах в десяти чуть сбоку от Ани и, вооружившись кистью и красками, бросая профессионально-быстрые взгляды в ее сторону, принялся рисовать. На листе стало постепенно оживать небо, которое столь же плавно перетекало в струящуюся водную гладь. Игорю всегда удавалась передача движения. Над всем этим великолепием, словно сама по себе, стала вырисовываться одетая в легкое платье тонкая девичья фигурка.
Анна была дочерью близкого друга Игоря, который был удачлив почти во всем, кроме (как оказалось) искусства водить автомобиль по скользкой дороге… Игорь как мог, принимал участие в ее судьбе, и девочка уже училась на первом курсе института, радуя преподавателей.
Мать Анны была слишком занята устройством своей жизни и то, что живая и энергичная девочка «не слетела» с катушек Игорь вполне заслуженно считал своим достижением.
Из-за этой девчонки у него даже были скандалы с женой (пока их жизнь не превратилась практически в две параллельные и никогда не пересекающиеся линии).
Последние два года они даже жили с женой раздельно, а потом тихо и как-то совсем естественно развелись. Спокойно и без скандалов поделив имущество. Людмила, несмотря на свою явно выраженную стервозность – была умной женщиной больше того, что он ей дал – не требовала. Видимо прекрасно помнила, как и с чего он начал свой бизнес. Это его совсем устраивало, если бы не разрывавшийся между ними мальчишка, на нечастых общих родственных сборах то и дело смотревший на них налитыми тоской глазами.
Время близилось к обеду, девичья фигурка на мольберте становилась все более живой, а платье – все более воздушным….
- Игорь Михайлович! – приснопамятный поклонник изображения обнаженной натуры, осыпая ногами песок и камешки, почти скатился к ногам художника. Мальчишка быстро стрельнул глазами на мольберт, потом в сторону Анны и восхищенно развел руками, а Игорь многозначительно показал ему перепачканный в краске кулак.
- Игорь Михайлович – снова начал мальчишка - уже почти обед, пойдемте, искупаемся,… и пообедать можно, нам, а не девчонкам – все равно они на диете!
- Ну, хорошо! Только вода?
- Да теплая уже! Я пробовал – там, где затока совсем прогрелась!
Пока дети, подойдя к машине, вытаскивали из пакетов купальные костюмы (хотя это конечно слишком громкое название для едва прикрывавших строго определенные участки тела – кусочки ткани), Игорь достал из багажника сумки с продуктами. Рядом раздался отчетливый и почти человеческий вздох, опустив глаза, Игорь посмотрел на печально стоящего добермана с грусть и тоской смотревшего на хозяина. Уже отходя вслед за шумной компанией от машины, Игорь окинул глазами деревья, ограждавшие поляну, уходящую между ними заросшую травой дорогу.
- Ладно…, пошли! Не будем превращаться в параноиков…, сами друг другу пакости строят… юмористы.
С этими словами он и спустился к реке, мимо него словно черно-коричневая молния пронесся Ганс с радостным взбрыкиванием врезавшийся в воду.
Отдыхали, конечно, хорошо…, хорошо и весело. Только Ганс, уже набравший рост и вес взрослого пса, но еще не утративший щенячьей резвости, то и дело терялся от обилия летевших мимо него в воду палок. Выхваченные из воды куски веток он упорно (хотя и виновато косясь на хозяина) приносил счастливо смеющейся Анне.
Игорь, немного поплававший и повозившийся с детьми, (мальчишки, устроившие «кучу – малу» на мелководье, упорно пытались свалить «Художника» с ног, но он то ловко перекидывал их на песок, то в воду, под восхищенные крики девчонок) теперь сидел на берегу, обхватив колени мускулистыми руками, смотрел на залитую солнцем почти обнаженную фигурку Анны. «А я даже и не заметил…. Как подросла девочка…» от этих мыслей его отвлек противный и дребезжащий звук, похожий на писк надоедливого комара. В кармашке лежащей на песке сумочки упорно звенел брелок автомобильной сигнализации.
Игорь вскочил на ноги торопливо сунул ноги в легкие летние туфли. Подхватывая с песка барсетку (в которой у него лежал многозарядный травматический 12-й «ФОРТ», со второй, запасной обоймой снаряженной на всякий случай «правильными» патронами), крикнул «Ганс!». Под озадаченными взглядами подростков, начал быстро подниматься, шурша осыпью вверх по склону.
- Игорь Михайлович!!!!
- Все нормально ребята…, я сейчас!
Дети снова вернулись к своим делам (тем более, что девочки уже начали собирать «на стол», а точнее – расстеленную на земле скатерть).
Только Анна, внимательно посмотревшая в след Игорю, быстро надела платье, взяла его вещи и пошла следом.
Поднявшись наверх, Игорь наклонился к собаке и негромко скомандовал: «Ганс – машина!!!». Обученный зверь, получив знакомую команду, пулей сорвался с места. Теперь незадачливому визитеру можно было только посочувствовать.
Подбежав к автомобилю, Игорь остановился. На двери его четырехколесного друга большими корявыми буквами было выведено: «ЛОХ!!!» продолжения не было, как не было вблизи ни злоумышленника, ни собаки. Достав из сумочки ультразвуковой свисток, Игорь подул в него и почти сразу услышал из-за стены деревьев обступивших поляну короткий и злобный лай добермана. Войдя в парк, едва на десяток шагов Игорь увидел «Ганса». Сидя на земле и задрав голову, доберман с людоедской задумчивостью пялился на верхушку стоящего перед ним дерева.
Игорь поднял голову, проведя взглядом по длинным, сорвавшим кору с дерева на высоту почти двух с половиной метров, царапинам… - следам от когтей яростно рвавшегося наверх добермана.
Метрах в семи над землей, оседлав ещё достаточно прочную ветку и обхватив ствол руками, сидел одетый только в шорты и, несмотря на начало лета – до черноты загоревший мальчишка, лет двенадцати. Поджарый, тонкий и мускулистый – не удивительно, что он успел выскользнуть из зубов добермана… Но одна из тонких, загорелых ног, охвативших дерево, была босой…
Игорь пошарил по земле глазами и увидел сиротливо лежащий кроссовок…., а точнее, то, что от него осталось….
«Художник» нервно вздохнул и провел ладонью по лицу, все зло на «народного мстителя», куда то делось. «Ганс» никогда не трогал детей…, но доберман – собака холеричная и азартная, разозлившись, обычно рвет горло…
- «Ганс» ко мне! Молодей Ганс!…. Хозяин у тебя дурак…, а ты молодец! – Игорь потрепал довольно горчащего пса за ушами и снова посмотрел на дерево. Мальчишка прижался к стволу щекой, и лица его было не видно.
- Спускайся… Герой!
Услышав, обращенные к нему слова, мальчик чуть вздрогнул - но спускаться и не подумал.
- Спускайся,… он тебя не тронет!
- Врете…. Не слезу! – хотя в голосе и слышались с трудом сдерживаемые слезы, тон был решительным, и было ясно, что просто так свою последнюю линию обороны мальчишка не сдаст.
«Художник» не нашел ничего лучше как обратиться к опыту предков, выдав старую как сам мир фразу, видимо специально созданную Мировым Разумом для обращения ко всем СИДЯЩИМ на ДЕРЕВЬЯХ.
- Слазь! А то хуже будет….
- У меня папа…. милиционер!
- П…ц! – Игорь не выдержал – Ты еще скажи, что это ты, по его заданию машины в парке поганишь!
- Не знаю никаких машин! Что вы ко мне пристали! Меня мама дома ждет! – мальчишка добавил в голосе слез, но так и не шевелился, и спускаться однозначно не собирался, хотя и посмотрел на Игоря. Телосложение мальчика, Игорь – как художник, успел оценить, лицо тоже его не разочаровала, хотя огонек страха и отчаяния горящий в глазах ребенка не предавал тому ни миловидности, ни симпатичности.
- Вот к маме и пойдем…, я тебя до вечера упрашивать не буду. Не слезешь, буду, как абрикос палками сшибать!
- Ну и сшибайте!!! Все равно не слезу….
Игорь, покачивая барсеткой, задумчиво прошелся под деревом. Снова задрал голову.
- И долго ты там собираешься сидеть?
- Долго… я привычный!
- Собака у меня еще привычнее…., я, наверное, поеду домой…, а ты сиди. Я щас псу водички, косточек принесу…., он у меня долго не устанет. Он у меня сторожить привычный!
- А где же он тогда был? Возле маши…. – мальчишка осекся.
- Ну вот…, а еще папа милиционер! Пяти минут не прошло, а уже и раскололся!!!
- Не раскололся! Вы… просто…, вы просто меня запутали!
- Ври меньше – путаться не будешь!

 Отправлено: 06.06.17 16:26. Заголовок: Продолжить свои б..

Продолжить свои бесперспективные переговоры противостоящие стороны были вынуждены прекратить, так как под деревом появился третий персонаж (не считая собаки).
- Игорь…, что здесь? – Анна протянула «Художнику» штаны и рубашку. Игорь быстро оделся (благо плавки уже высохли) и кивнул в сторону дерева.
- Новое слово в массовой культуре, смесь Пикассо с каллиграфом. Пишет исключительно на машинах…, причем дорогих. В общем, юный представитель великого и могучего племени Дебилоидов! Тюнегист хренов.
В ответ с дерева донеслось тихая, но полная решимости мантра:
- Все равно не слезу!
- Игорь…, давай я пацанов позову! Они его в два счета с дерева стащат!
В ответ с дерева донеслось сначала затравленное поскуливание, загнанного в поднебесье новоявленного лудитта, а потом полное решимости заявление:
- Я кусаться буду!
Игорь повернулся к Ане и внимательно глядя ей в глаза проникновенно и тихо (что бы не услышали чуткие уши, прилепленные к безмозглой голове в семи метрах над землей) заметил:
- А вот этого делать никак нельзя…, ты Аня здесь его посторожи, а я ребят по домам отправлю…, все равно картины в руках нести придется…, а этого – он кивнул на дерево - не отпускай! Хоть чувствую, проситься он у тебя будет!
- Ясно,… а может его палкой…. сбить попробовать?
В ответ с дерева донеслось не громкое, но отчетливое…
- Дура! Засунь себе…. Знаешь, куда себе эту палку!
Аня насмешливо прищурила глаза:
- Смотри, чтоб я тебе не засунула…, а то самые умные здесь на деревьях сидят, наверное,… молчи лучше… мартышка!
Оставив Анну и «Ганса» сторожить пленника, Игорь вернулся к реке, там он быстро и, не вдаваясь в лишние подробности, собрал детей. Подставки, мольберты и краски сгрузили в машину, пока вездесущий Сергей не ткнул пальцем в процарапанную до металла, серебряной вязью блестевшую на черном борту надпись:
- Игорь Михайлович! Смотрите…., Вам тоже нацарапали! – с преувеличенным, смешливым сочувствием мальчишка уставился на преподавателя.
- Да-а-а…, как же я поеду…, с таким автографом! Не годиться… - Игорь нагнулся и перед словом «ЛОХ» не менее размашисто и коряво, копируя почерк юного диверсанта, дописал «НЕ».
- Ну, вот… так и нормально! Теперь хоть в столицу – не стыдно! – протянув ключи от класса Сергею, скомандовал:
- В студии поставите и… до завтра!
Довольный, своей находчивостью Игорь проследил взглядом за скрывшимися за деревьями, юными художниками, взяв сумку с бутербродами и напитками, снова двинулся за стену деревьев.
Подойдя к Анне и «Гансу» грустно спросил:
- Как он?
- Сидит! – Аня одарила Игоря белозубой улыбкой – Но устал видать… и, кажется, плачет…
- Не плачу я! – донеслось с дерева.
Игорь постелил полотенце и начал выкладывать из сумки бутерброды и напитки.
Почувствовав взгляд, он резко поднял голову и встретился глазами с мальчишкой. Уставший ребенок смотрел на своих противников с немым отчаянием.
Потянув бутерброд Ане и откусив от своего, Игорь выпил из стаканчика и обратился к мальчишке:
- Мы не уйдем…, ты или слезешь, или свалишься оттуда как абрикос. Лучше слазь. Мальчишка как-то потерянно вздохнул, по всей видимости, он действительно сильно устал, а спокойный тон взрослого немного успокоил юного хулигана.
- Вы собаку придержите?
- Конечно…. – Игорь взял Ганса на поводок.
- А бить не будете?
- Этим твои родители пусть занимаются…, мне главное, что бы твои художества с машины убрали.
- А это очень дорого стоит? – мальчишка медленно, осторожно нащупывая неровности и ветки древесного ствола, дрожащими от напряжения и долгого сиденья в неудобной позе, ногами, медленно начал спускаться вниз.
- Смотря для кого. Не дешево, в общем-то, - посмотрев, на обутую в одинокий (производства Поднебесной Империи) кроссовок ногу, Игорь добавил, - и явно не по твоим сбережениям.
К концу этой фразы мальчишка, наконец, коснулся ногами земли, придерживаясь руками за ствол, стараясь унять дрожь, в тонких как у жеребенка ногах, медленно повернулся.
В глазах мальчишки, словно молоко с чаем, смешались тоска, страх и… надежда на прощение. Однако, скользнув глазами по каменному лицу мужчины, надежда погасла. Мальчишка, несмотря на теплый летний день, зябко охватил себя руками за плечи, совершенно невозможно вывернув руки в плечевых суставах.
- Держи, - Анастасия протянула мальчишке изгрызенный кроссовок.
Мальчик вздохнул и начал медленно тянуть его на ногу, опустившись на одно колено, сосредоточенно зашнуровал изорванную обувь. Поднявшись, мальчик опасливо перевел глаза на скалящего зубы добермана, и осторожно пошевелил вылезшим в дырку кроссовка - пальцем.
Потом, совершенно неожиданно Аня протянула мальчику бутерброд. Тот поначалу с отчаянной решимостью замотал головой.
Посмотрев на эту пантомиму, Игорь усмехнулся:
- Бери… ты ведь, наверное, с самого утра на тропу войны вышел!
- Нет, я, – мальчишка, встретив насмешливый взгляд Анны, осекся и вдруг неуловимо-быстрым движением смел бутерброд с её ладони, с жадностью вцепившись в него зубами.
- Лучше бы домой пообедать вовремя ходил, чем машины портить.
Мальчик покаянно кивнул головой, а потом, обращаясь к Ане в перерывах между укусами многострадального и стремительно исчезающего бутерброда, сообщил:
- Нафиг надо! Лучше так походить и вообще я… - мальчишка вдруг замолчал и начал сосредоточенно пережевывать откушенный кусок.
- Наказан! - Продолжила за него Анастасия, с веселым азартом подмигивая Игорю, а потом насмешливо добавила. – Почему-то я не удивлена!
Мальчик сглотнул последний кусок, дернул плечом и вопросительно посмотрел на Игоря.
- Ну, пошли…. Робин Гуд! – Игорь, посмотрел, как Анастасия как раз закончила собирать то, что осталось от импровизированного пикника – да оставь ты это!
- Нафига? – улыбаясь и копируя тон мальчишки, спросила девушка. – Лучше Африканычу отдадим. (Африканыч – вечно сосредоточенный и слегка пьяный дворник – сторож-слесарь и т.п., у которого всегда был при себе «крепкий напиток домашнего производства» в простонародье называемый самогоном, но вечно не хватало закуски). Африканыч был своеобразной достопримечательностью Дворца Культуры и вроде как его талисманом. За все время существования этого заведения и Африканыча, в нем
- Дяденька… можно… как-нибудь договориться? - жалобно зачастил мальчишка, – Я…
- Нельзя! А будешь скулить, просто скормлю тебя доберману.
Тон Игоря стал жестким. Тоном уже не служителя искусства, а служителя золотого тельца. Мальчишка замолчал, зябко – не смотря на жаркий день, охватил себя руками.
Поняв, что на жалость ударить не удалось, мальчишка притих, однако ступор длился не долго. Когда юный хулиган, в сопровождении своих конвоиров, оказался вблизи машины, на берегу реки, он весь подобрался, словно кот перед прыжком.
Короткий, полный злобы, рык добермана заставил мальчишку испуганно замереть.
- Не смотри на реку…, даже не добежишь! – Игорь понимающе улыбнулся. - В машину свои кости грузи…
- Мальчик тихо вздохнул, с тоской посмотрел на близкую, отливающую алмазным блеском, поверхность реки, прикинул расстояние, оглянулся на скалящего зубы добермана и полез в машину. За ним в машину села Аня и запрыгнул доберман.
Достав телефон, Игорь повернулся к сжавшемуся на заднем сиденье мальчишке.
- Говори номер.
Не поднимая глаз, мальчишка шмыгнул носом…:
- У мамы сейчас в ремонте…. – и совсем потерянно добавил: - есть только отчима…
- Так говори!
- Меня… точно убьют! У меня отчим… он такой,… такой…
- Бьет что ли? – Игорь запустил двигатель на прогрев, уверенный рокот мощного мотора вселял чувство покоя и уверенности.
- А то!!! – мальчишка с вновь возникшей надеждой в глазах аж вскинулся: - В синьку! Я не вру…
- Значит, не повезло тебе! А сегодня не повезло особенно… За такие подвиги… как тебя?
- Никита….
- Так вот, Никита…, за такие подвиги убивают… иногда. Вот поверь. Если за такое принимаешься, то попадаться нельзя. Сдавать своим «коллегам» я тебя, конечно, не буду, но моё вернуть придется. Номер говори!
Потухшим голосом мальчишка продиктовал номер.
- Как зовут отчима?
- Дядя Коля.
В трубку ответил уверенный мужской голос, Игорь по возможности спокойно обрисовал сложившуюся ситуацию. В трубке помолчали..:
- В каком он состоянии? – голос в трубке был абсолютно спокоен.
- Я не ем детей.
- Привезите его домой,… адрес вы знаете, или вызывайте милицию…
- Я привезу.
В трубке ещё помолчали и отключились.
Когда Игорь опустил телефон, он на секунду взглянул в зеркало на отражение мальчишки.
Тот сидел, подтянув колени к груди и спрятав лицо в ладонях. Плечи мальчика беззвучно вздрагивали. По всему было видно, что мальчишка совсем скис.

Широкие колеса джипа быстро пожирали дорогу. С каждой цифрой промелькнувшей на спидометре автомобиля мальчишка все больше мрачнел. К счастью у него хватило ума не запираться и примерно через пол часа, машина Игоря остановилась перед похожим на монолит, двух этажным зданием послевоенной постройки. Такие дома строили после войны пленные немцы. Они были украшены колоннами, добротные, так не похожие на привычные глазу новомодные коттеджи.
Игорь, придерживая мальчика за плечо, подошел к калитке. На входе во двор стоял крепкий, еще молодой мужчина. Взгляд, которым он окинул подъехавший джип и надпись на нем, постепенно становился растерянным.
Игорь остановился перед мужчиной и отпустил мальчишку.
Мужчина ещё раз окинул взглядом джип, а, потом, не глядя на мальчишку, тихо процедил:
- Ну что же ты сволочь делаешь? – и, посмотрев на Игоря, мрачно спросил. - Сколько?
- На вскидку – штука, убитых енотов – естественно, а если быстро – полторы. Мне нужно быстро….
- Послушай, а может тебе стоит сходить….
- А вот этого не надо, ты, где работаешь?
- Про Уварова слышал? Старшим на смене в отделе охраны…
- У Витька значит… А то, что ему неделю назад машину всю гвоздем разрисовали под хохлому, там же в парке. Слышал?
- Ну… и что?
- Ну и все…, про работу можешь забыть, да и красить тебе придется целый автопарк - с этими словами Игорь развернулся и пошел к машине.
- Подожди… Подождите! – Мужчина, оттолкнув в сторону затаившего дыхание, бледного как смерть мальчишку, бросился вслед за Игорем: - Мне три дня надо и деньги будут…
- Два… - Игорь протянул мужчине визитку. – Ты сказал…, если денег не будет, за слово придется ответить… Удачи!
Игорь, уже не оглядываясь, взял за руку, постоянно оборачивающуюся Анну, потянул ее к машине.
Запустив двигатель, он, заметив напряженный взгляд девушки, оглянулся. Николай, стоя на пороге, одной мощной оплеухой, словно пушинку, забросил Никиту в дом.
Игорь резко тронулся с места и, свернув на боковую улицу, повел автомобиль в направлении центральной трассы.
В машине царила напряженная тишина.
- Что такое Аня? Жалко тебе этого засранца?
Ответом было молчание, Анна сосредоточенно смотрела на свои ладони, а потом вдруг подняла на Игоря налитые слезами глаза.
- Лучше бы я его отпустила…. А вдруг отчим его… покалечит или вообще?
На эту фразу Игорь ничего не ответил, только сильнее вдавил в пол педаль газа. Минут пять они молчали, а машина просто неслась вперед. Наконец Игорь резко затормозил и, не обращая внимания на сигналящие автомобили, развернул джип и погнал его назад.
На секунду, бросив хмурый взгляд на Аню, он хотел что-то сказать, но у девушки было такое счастливое выражение лица, что он осекся.
Затормозив у калитки, Игорь, привычным движением прихватил левой рукой барсетку, наматывая ремешок на крепкий кулак и, выйдя из автомобиля, быстрыми шагами направился к дому. Догоняя уже проскочившую в калитку Анну. Девочка как раз взбежала на крыльцо и хотела толкнуть дверь, когда Игорь ловко придержал ее за руку.
- Подожди…
- В этот момент из-за двери послышался какой-то мокро-ляпающий звук и полузаглушенный, полный боли вскрик.
Игорь толкнул двери и прошел вовнутрь. Ориентируясь на жуткие звуки, прошел через две комнаты и оказался в почти полупустой подготовленной к ремонту гостиной. Возле стены, прямо напротив окна, залитая бьющим из него полуденным солнечным светом, извивалась и корчилась обнаженная мальчишечья фигурка. Руки Никиты, связанные в кистях, были притянуты к трубе парового отопления, в зубах у мальчишки была зажата какая то деревяшка - она то и глушила вылетающие изо рта ребенка звуки, порождаемые болью и отчаянием.
Стоящий со спины и чуть в стороне Николай размеренно и методично взмахивал рукой, полосуя полусогнутого мальчишку куском резинового шланга.
Спина и бедра ребенка были всплошную исчерчены вздувшимися фиолетово-бардовыми полосками, а уж с чем можно было бы сравнить вздрагивающие симметричные холмики детских ягодиц, теперь состоящих из одних вспухших, бугристо-уродливых рубцов… больше всего эта часть тела мальчишки напоминала хорошо приготовленную отбивную котлету.
…От очередного удара Никита просто рухнул на колени и уже не в силах бороться с болью, выронил изо рта импровизированный кляп - даже не закричал, а тонко и жалобно завыл, вжимаясь лицом в стянутые веревкой ладошки.
Игорь быстрыми шагами пересек комнату, но его опередила Аня. Девочка, чуть подпрыгнув, вцепилась обеими руками в занесенный для удара шланг и, повиснув на нем, как кошка, вырвала из руки мужчины.
Николай резко повернулся, ярость, горевшая в глазах мужчины, погасла, сменившись растерянностью и, наконец, смущением. Трое из участников этой сцены, некоторое время молчали, и в комнате был слышен только плач избитого мальчишки. Сжавшийся в комок у стены ребенок не открывал глаз, а поскуливание постепенно оформилось во вполне различимые, слова: «Мама… мама… мамочка-а-а».
Анна брезгливо, словно держала змею, отбросила в сторону шланг и, подойдя к мальчику, медленно опустилась рядом с ним на корточки. Почувствовав движенье, Никита осторожно открыл глаза, увидев Анну, мальчик отчаянно дернул связанными руками, а потом отвернул в сторону мучительно покрасневшее лицо. Плакать впрочем, мальчик перестал.
Девочка выдернула, из брелка висящего на ключах, остро отточенный пятисантиметровый «Москит» и принялась резать узлы на стянувших руки мальчишки веревках.
Николай достал сигареты, кинул одну в рот, щелкнул зажигалкой и затянулся.
- Зачем Вы вернулись? И не надо так на меня смотреть… я вам не садист какой-нибудь, но этот (быстрый кивок в сторону мальчика)… у меня просто слов нет! Жена с младшим сегодня в больницу уехали…, сколько еще туда надо я не знаю…, машину продам…
В это время освобожденный от веревок мальчишка, прикрывшись ладошкой, а другой рукой придерживаясь за стену, прошел в угол и медленно опустился там на колени, чуть расставив их в стороны, сложив руки на затылке. Дышал мальчишка все еще прерывисто, часто вздрагивая всем телом.
- Надолго? – Игорь кивнул в сторону угла.
Николай затянулся и, щуря глаза, ответил:
- Вылазить не будет…, с перерывами только на сон, жратву и туалет, так спокойнее.
- Круто… тебе бы в цирке медведей дрессировать!
- Хорошо говорить…, тебя бы в мою шкуру! – по всему было видно, что Николай чувствует себя крайне неуютно, но своих позиций сдавать не собирается.
За время их разговора Аня подошла к стоящему на коленях мальчишке и нерешительно остановилась. Спина мальчика напряглась, но ребенок ничего не говорил и не шевелился.
Игорь еще раз окинул глазами окружающую обстановку…
- Что за машина?
- «Шестерка»
- Не густо…
- Да только и взяли… блин…
- Давай так…, у меня студия…, еще от института студенты. В общем, мне как раз натурщик нужен…, пусть пацан отрабатывает, сам. С нормальными натурщиками всегда проблема…, а его - пусть рисуют. Такая натура сейчас редкость. Ну и на подхвате побудет. Как свое отработает – свободен на все четыре стороны. Но сам понимаешь… не в таком состоянии. – Игорь кивнул на дрожащие исхлестанные ягодицы.
- Никита,… Слышал? Согласен?
Мальчишка, убирая руки с головы, не поднимаясь с колен, медленно обернулся. На Игоря уставились огромные, с расширенными от боли зрачками, глаза. Мальчишка облизнул языком потрескавшиеся губы и тихо выдохнул:
- Да… только не бейте больше… (при этих словах Аня, стоящая за его спиной прикрыла лицо ладошками) я просто не выдержу….

 Отправлено: 06.06.17 16:27. Заголовок: ч. 2 На крыльце ..

ч. 2

На крыльце дома мужчины остановились.
Мальчишка, обряженный в надетый на голое тело мешковатый спортивный костюм китайского же производства, но с тремя мажорными адидассовскими полосками, вместе с Аней отошел к машине, временами с опаской оглядываясь на остановившихся у входа в дом мужчин. Ребенок явно опасался, что Игорь может и передумать, также было заметно, что мальчику очень хочется оказаться подальше от отчима и его резинового шланга... хотя бы на ближайшие два - три часа.
Аня, видимо, заметив это, чуть наклонилась к мальчику, что-то ему сказала, а потом взяла за руку. Никита вдруг заулыбался.

Николай бросил на землю окурок и досадливо пригасил его каблуком:
- Видно, мало я ему дал… А она, Николай кивнул на Аню, невеста, что ли?
- Нет…, друга дочь…
- Красивая… молодая только, глупая… жалеет, ну да, не мое дело, а засранец этот пусть отработает. Если заартачится, мне позвонишь и ему трубку дашь… или можешь сам. Он только и нормальный – пока жопа синяя, а как синяки на нет сошли – опять за свое. Мне, конечно, проще так, но ты просто не представляешь во что она, Николай кивнул в сторону Анны, тебя втянула…. Ведь из-за нее приехал? – Игорь, не отрывая глаз от Анны, задумчиво кивнул. Николай понимающе усмехнулся.
- Филантропия - это дорогое удовольствие, но тебе, наверное, по карману, зачем он тебе сегодня?
- Пусть место «работы» посмотрит.
- Да, не трону я его больше, договорились ведь. Я бы его в жизни не тронул, но он, ведь, как специально! Такое вытворяет…, да, и обидно… тянешься, а тут…
Мужчина досадливо махнул широкой ладонью и, ссутулив плечи, развернулся и пошел в дом.

Игорь сел в машину и завел двигатель, наблюдая в зеркале заднего вида заросший затылок мальчишки. Никита, не имея возможности сесть, встал на сиденье коленями, ухватившись руками за подголовник, смотрел сквозь заднее стекло на удаляющийся дом. Сидящая рядом, между ним и вывалившим язык доберманом Анна то и дело бросала косые взгляды на мальчишку. Игорь включил негромкую музыку, поездка до студии проходила под грустные завывания саксофона и заняла ровно три джазовые композиции.

Подъехав к дворцу, Игорь остался возле машины. С неприкрытой грустью осмотрел глубокие – местами до металла царапины. Мысли тоже были немного грустными:
«Ну что, старичок, зарисовался перед девчонкой?… хотя, какая она тебе девчонка- дочь друга! (в груди словно что-то толкнуло в сердце)… теперь из своего кармана и крась… Но я - не я буду, если этого…. эту «натуру» все мои студенты минимум по десятку раз не нарисуют! Со всех сторон и ракурсов – здесь Анька пусть даже и не просит…» - последняя мысль вызвала у него легкую улыбку, а когда он представил себе лица девчонок, а еще больше лицо новоявленного «натурщика», настроение у него ощутимо поднялось.

В этот момент Игорь почувствовал пристальный взгляд и резко обернулся. Стоящая за стеклом фойе дворца, Анна пристально и задумчиво смотрела ему в спину. Поймав ответный взгляд девушки, рядом с которой неуверенно переминался с ноги на ногу виновник недавних событий, Игорь приглашающе махнул рукой:
- Заходите!
В полутемной, зашторенной студии заставленной мольбертами, вазами, бюстами и еще бог знает чем, Никита с интересом закрутил головой. Студия, и правда, напоминала пещеру Аладдина, причем после веселой пирушки, которую там закатили даже не сорок разбойников, а, как минимум, раза в три больше. Игорь, однако, относился к этому совершенно спокойно. Понятие «творческий беспорядок» было известно еще великим голландским мастерам кисти.

Художник с интересом наблюдал за мальчишкой.
Вел себя мальчик очень осторожно, перемещаясь по студии таким образом, что между ним и художником всегда находилась едва подавляющая смущенную улыбку Анна.
Игорь, потянув за тяги, чуть раздвинул шторы. Повернувшись к залитой бьющими из окна солнечными лучами, девушке, с едва сдерживаемым злорадством (ну, жалко ведь машину, а у пацана улыбка до ушей!). Видно, и правда, отчим не успел его, как следует, «обработать», произнес:
- Ну, что же, Аня, раз уж ты спасала своего нового друга, то и продолжай. Введи его в курс дела, объясни все, а завтра весь наш маленький коллектив ждет сюрприз! Особенно девочек!
Игорь чуть улыбнулся, глядя на заметавшиеся глаза мальчишки, и пошел к выходу:
- Аня, я машину отгоню на покраску, другую возьму и за вами заеду.
- Игорь, подожди, а как его будут рисовать, когда он весь... весь в полосочку!
- Очень просто - кисточками… и далеко, как не весь, а только сзади, спереди у него, я надеюсь, все в порядке? – Игорь ободряюще толкнул в плечо растерянного мальчишку и, весело насвистывая, пошел на выход, напевая: «Долг платежом красен! Долг платежом красен…».

На сервисе, где его уже ждал водитель на его "старенькой", но весьма приличной «Мазде», он нос к носу столкнулся с весело оскалившим фиксы бывшим коллегой. Нынешним работодателем отчима Никиты и бывшим бандитом Уваровым.
- Привет, Художник! Смотрю и тебе лошадку разукрасили, ну, не сильно, правда – не в пример, как мою, там зараза такие словечки и вензеля повыписывал… Падла! Не срисовал гандона?
Художник посмотрел на блестящий во рту Уварова элемент №79 периодической системы Менделеева и столь же широко улыбнулся. Уваров категорически отказывался сменить свою бандитскую "фиксатую улыбку" на снежно - белую голливудскую. Видимо, первый детский стоматолог Витька, был законченным садистом, раз этот огромный и сильный, неоднократно резанный и стреляный мужчина, до сих пор панически боялся зубных врачей.
- Здравствуй, Борман (г-н Уваров с гордостью носил это, надо признать, вполне соответствующее ему имя) Ушел гад, фартовый сволочь!
- Это точно… Эх! Жалко! Я бы не погнушался, вспомнил старое и все слова те паскудные на нем бы и написал… я, ведь, когда-то по дереву неплохо выжигал! Если вдруг повезет, узнаешь кто…
- Да, не вопрос! У меня сам видишь – не много, много на нем рисовать не буду, и все остальное, что останется – в полном твоем распоряжении.
Пересев в другую машину, оставив водителя заниматься вопросами покраски, Игорь поехал назад в студию.

Там во всю царило веселье, Аня и Никита легко нашли общий язык и вовсю эксплуатировали оставленный Игорем ноутбук, который Аня справедливо считала за свой. Посмотрев на увлеченных игрой детей, Игорь осторожно прошел в глубь студии, выложил из сумки купленные к завтрашнему дню кисти и краски.
Заметив Игоря, Никита заметно напрягся.
- Ну что, Аня, как твой новый товарищ? Готов к труду и обороне?
- К обороне готов, к труду - не очень… - Аня, широко улыбаясь, стрельнула на Игоря глазами и снова уткнулась в экран.
- Дядя… Игорь…
- Игорь Михайлович…
- Игорь Михайлович, а меня обязательно… ну, совсем без ничего?
- Обязательно! Остальное мы и так каждый день видим, а рисовать штаны и футболки - никому не интересно.
- А можно… хоть что-то оставить? - в голосе Никиты сквозило ничем не прикрытое отчаяние (в силу полученных недавно повреждений мальчик стоял на стуле коленями, выглядело это достаточно трогательно), но художник только покачал головой:
- Мы можем обсудить с тобой этот вопрос…, если ты мне честно и откровенно расскажешь, зачем тебе это было нужно? Машины поганить…
Услышав вопрос, обращенный к мальчику, Аня поставила компьютер на паузу:
- Понимаешь, Игорь…
- Аня,… пусть,… как тебя?
- Никита…
- Пусть Никита сам расскажет.

Мальчишка немного помолчал, видимо, раздумывая, как можно более или менее благовидно пояснить свои поступки:
- Ну…, в общем, мне на лето велик купили…, хороший. Отчим сильно жался, но мы с мамой его уломали. Что я только не обещал! И что за молоком для мелкого мотаться буду, и по магазинам,… и вообще. Ну, купили мне его. Все классно. Мы с пацанами гоняли, а потом в парк заехали. Там уже купаться можно было, вода, как парное молоко… Ну, и почти до вечера там увязли. А когда уже домой засобирались, тут эти уроды! - мальчишка запнулся – Ну,… то есть, ваши… или… - Никита резко втянул воздух сквозь зубы и, глядя в одну точку, продолжил:
- Они тремя джипами заехали, и еще несколько машин помельче, ну вот, все по очереди джипами по великам и проехались… И ведь, не на дороге лежали, рядом! Ну, нах…, ну зачем так! - от воспоминаний у мальчишки даже слезы навернулись на глаза.-
- Я потом, когда домой пришел, уже совсем темно было, а мы с собой ни денег, ни телефонов не брали – на велике ведь быстро. Меня даже сразу и не ругали, а утром дядя Коля в мою комнату заходит… с ремнем… Покраснев, Никита быстро стрельнул на Аню глазами, но, видимо, все таки надеясь разжалобить Игоря, негромко и запинаясь уточнил:
- Говорит… трусы скидывай…, а я знаю, что упираться – только хуже, он тогда вообще бешенный делается…

Неожиданно Аня поднялась из-за компьютера и отошла в противоположный угол студии, где, отвернувшись к стене, принялась рассматривать неоконченные рисунки, а мальчик продолжил:
- Поставил на четвереньки …, всего исполосовал! Ремнем, конечно, это не то, что шлангом - но я уже и терпеть не мог, на бок завалился, ору…, а он мне потом «На спину ложись и ноги подними!». По пяткам ремнем так налупил, что я потом два дня по дому на цыпочках ходил… Пока в себя не пришел - дома сидел, а потом в парк… Остальное вы, наверное, знаете…

Если мальчишка и рассчитывал этой историей разжалобить Игоря, то своей цели он не достиг.
Выслушав эту печальную повесть, Игорь потер пальцами виски и, глядя на подходящую к ним Аню, произнес:
- Мое сердце просто разрывается от жалости! Но поскольку моего джипа там не было, я эту жалость загоню поглубже… И запомни на будущее, Никита, что бы где бы с тобой не случилось, виноват во всем только ты сам! Не ищи виноватых на стороне – так и честнее и проще.
Игорь замолчал, а мальчишка, одним движеньем резко и порывисто соскочил со стула на ноги:
- Вы обещали…, про одежду… оставить…потом, можно? Ну, хоть, плавки…
- Нет… Никита, плавки - нельзя…, а вот кроссовки или на голову что-то – сколько угодно! У нас здесь есть хороший выбор шляп!
Глядя в растерянное лицо Никиты, Игорь жестко закончил:
- Слышал выражение "Горе побежденным!"? - а когда мальчишка отрицательно замотал головой, с грустью заметил: - Не удивительно... Чему вас только учат?
В общем, так, я это делаю не из мести, но уговор есть уговор. Ты мог отказаться, мог, хотя это было бы и больно и для семьи накладно... Но не отказался. Ты выбрал и решил сам… Ведь, сам выбрал? - (мальчишка потерянно кивнул головой) - Хотя, если бы не Аня..., я твоему отчиму просто дал бы шланг потяжелее.
При этих словах Никита нервно дернул плечами и переступил с ноги на ногу, а художник, окинув взглядом ладную фигурку мальчишки, продолжил:
- Мне действительно нужна для мастер-класса хорошая натура, ты для этого подходишь почти идеально, и раз уж так вышло, то так и будет. Это не страшно и не смертельно. Еще ни один натурщик от этого не умер.

Художник на секунду замолчал и немного тронутый выражением тоски и отчаяния, написанных на лице мальчика, решил немного "подсластить" горькую пилюлю под названием "расплата":
- В качестве компенсации за моральные страдания и не в счет наших взаимных расчетов, я обязуюсь снабжать тебя мороженым, но только через Аню.
Однако, это щедрое предложение не вызвало у мальчика ни радости, ни энтузиазма. Ребенок все так же нервно переминал тонкими и длинными пальцами стянутые на кисти рукава спортивной куртки.
- Ну, все! Свое рабочее место ты посмотрел, коллектив увидишь завтра... Ребята у меня хорошие… и не только ребята, (при этих словах у мальчишки огнем заполыхали уши)
- Собирайтесь, а тебя я до остановки подброшу.

Игорь двинулся на выход, проходя мимо мальчика. Никита вдруг решительно шагнул ему наперерез, протянул руку, останавливая мужчину ладонью. Игорь с удивлением взглянул на ребенка, а тот вдруг каким-то совсем взрослым голосом абсолютно спокойно спросил:
- И сколько я буду отрабатывать за... сеанс?

 Отправлено: 06.06.17 16:28. Заголовок: ч. 3 Оценив вопр..

ч. 3

Оценив вопрос Никиты, Игорь вздохнул:
- Проснулась коммерческая жилка? В принципе правильно, условия сразу обговорим…, ну, положим пятьдесят гривен на день… Не сопи, хорошие деньги – раствор месить - так же платят! Ну, вот и получиться у нас…
- Но это же больше, чем сто дней! – отчаянно выкрикнул Никита. Глаза мальчишки потемнели, в них, словно темная вода в штормовом море, заплескалась обида, перемешанная с вполне понятной тоской.
- Конечно, больше! Ты бы машины подешевле выбирал – и было бы меньше… Если убрать выходные и парздники, то как раз к началу следующего лета ты со мной и рассчитаешься, а это, как раз, учебный год. Все просто.
- Это не честно!
- Нечестно свою семью подставлять, нечестно все подряд машины паскудить, нечестно на мою…, вот на Анну так смотреть, Никита, тоже не честно - она тебе здесь не поможет! Ну, если мы не договорились… тогда прямо сейчас…
- Договорились! – Никита вскинул перед собой руки, словно отгораживаясь от Игоря, и вдруг широко заулыбался, глядя куда- то за его спину .
- А что это ты такой радый? – Игорь даже с трудом подавил желание оглянуться, столько непрекрытого лукавства было во взгляде мальчишки.
- А если вы меня сами прогоните, ну,… я не откажусь, а вы не захотите…, тогда как?
- Не надейся!
- А вы скажите, вот, под честное слово! При ней скажите! – Никита решительно мотнул головой в сторону Анны, весь подобравшись словно кот. Между бровей мальчика залегла упрямая складка (такое же выражение лица было у него, когда он сидел на дереве).
Не выдержав, Игорь тоже заулыбался, ему понравились упорстово и сообразительность мальчишки:
- Ладно… - Игорь чуть помолчал, сосредотачиваясь, он чувствовал подвох. Мальчишка оказался совсем не так уж и прост: - Если такое вдруг случиться, ну, чисто гипотетически, тогда свободен и долг списан. Только не надейся, что сможешь этого добиться какими -то хулиганскими выходками! Сам слышал, что отчим сказал, я с тобой церемониться не стану. Ябедничать не буду, но и жалеть тоже… Думаешь не смогу?

Никита снова оглянулся на стоящую сбоку от него внимательно следящую за разговором девочку. Торжество, написанное на еще припухшем от недавних слез лице мальчишки, совсем не понравилось Игорю, и он продолжил:
- Да, и вообще…, по сути это ведь и не моя затея, вот претензии к тебе возникнут, так пусть, кто тебя спасал, тот с тобой и разбирается, если по другому не понимаешь!
Аня растерянно мигнула глазами:
- Чего?!!!
Игорь аккуратно прихватил девушку за руку и отвел в сторону от напряженно следившего за ними Никиты:
- Тааак, а ну, Никита, уши ладонями закрой! – после того, как мальчик выполнил команду, Игорь повернулся к девочке, глядя в ее глаза, он даже на секунду забыл, что же хотел ей сказать, а потом, словно отгоняя наваждение решительно продолжил:
- Да, ничего, Аня, жалеешь его, так сама за него и отвечай! Потому что если я или отчим за него примемся, то будет Никита совсем бледный вид иметь. Или ты думала, что уже и в стороне? Остальное мои заботы?
- Игорь, ты чего? Не буду я его трогать!
- А я разве против? Мне главное, чтобы он себя как следует вел и проблем не создавал, а ты вот и объясни ему, что и как… тут тебе полная свобода выбора. Никита! Подойди -ка сюда! Давайте так, сейчас увидишь, где Аня живет – это недалеко от тебя, ну, и подойдешь завтра на девять, я вас заберу… Ну, что… вам – по домам, мне – по делам, поехали, дети искусства.

Стоя возле входа в подъезд, Аня и Никита молча смотрели в след отъезжающему автомобилю Художника.
- Он, че это, всегда такой?
- Ну, почти, ладно, Никита , я домой.
- А я лучше погуляю, дома, наверное, уже отчим из больницы приехал, хорошо, если хоть мама про это ничего не знает. Мальчишка вдруг замолчал и, словно через силу, сказал то, что должен был сказать еще часа три назад:
- Спасибо, ну,… что уговорила этого вернуться… и вообще.
- Если бы я знала, как все получиться, я бы тебя отпустила, еще тогда.
- Здорово бы было! - Вскинув голову, мальчишка быстро стрельнул на Анну глазами:
- Ну, неужели мне целый год придется…
- Позировать?
- Ага… позировать, а если пацаны узнают, ну, ведь узнают, кто- то из ваших точно трепанется.
- Вообще- то не должны… слушай, ну, что мы тут стоим? Пойдем, посидим (при этих словах Никита грустно и как- то совсем не по- детски усмехнулся),- Я тебя чаем напою, может, что и придумаем.
- А родители?
- Мама только вечером придет, да, и вообще – ты, ведь, теперь тоже из нашей студии. За кавалера тебя точно не примут – не бойся, тебе еще подрости немного.
Мальчик снова вскинул голову снизу вверх взглянул на высокую девочку и только согласно вздохнул, глупо было отрицать очевидное.
- Пойдем! А что он тебе тогда говорил? – Никита, забегая вперед, снова взглянул Анне в лицо.
- Говорил, что я за твое поведение в студии отвечаю, буду тебя в общем воспитывать…
Девушка постаралась сказать это спокойно и равнодушно, но в конце фразы ее голос едва заметно дрогнул.
- А это как? – Никита даже притормозил, озадаченно уставившись на девушку.
- А по разному…
- В смысле?
- А без смысла…
В огромной «сталинке», пока Никита с интересом рассматиривал развешанные по стенам выполненные Аней картины и репродукции, театральные маски восточных героев и злодеев, та прошла на кухню.
- Есть хочешь?
- Ага! Меня всегда после , в общем, на жор пробивает!
- И часто тебя так?
- «Так» - не часто, а вообще… пару раз в месяц – точно бывает.
- А вот меня ни разу не били.
- И что с того? У меня вот ни разу месячных не было, - мальчишка победно ухмыльнулся, глядя в растерянное лицо девушки.
- Ну, ты и… тебе, наверное, два раза в месяц – еще и мало. – И гладя, как мальчишка неуверенно мнется перед стулом, чуть прищурив глаза, неожиданно скомандовала, двинувшись в сторону комнаты:
- А ну, пойдем!
- Куда еще? – мальчик растерянно оглянулся на стол с чаем и мигающим огоньком микроволновки с крутящимися там бутербродами.
- Пойдем, пойдем.
В комнате Аня подтолкнула Никиту к дивану
- Штаны снимай и ложись… на живот…
- Ты чего?! – мальчишка даже попятился, вцепившись руками в штаны, – Я же пошутил! Только попробуй! Я…, – Никита запнулся, напряженно наблюдая за Аней.
Выглядел мальчиша донельзя растерянным.
Девочка, между тем, спокойно открыла нижнее отделение шкафа и повернулась, держа в руках коробку с медикаментами:
- Ложись, «спасателем» смажу – легче, ведь, будет… и шутить будешь поменьше.
Никита облегченно вздохнул и, пряча глаза, тихо произнес:
- Спасибо, я лучше так…
- Да, что я там не видела! А завтра как же? Вот и считай это за тренировку…
- Блииин! Завтра…. – мальчик судорожно вздохнул, осторожно оттянул сзади резинку спортивных штанов, нагнувшись, спустил их до колен и почти упал на диван, пряча лицо в ладонях.

Аня , держа в руках тюбик со «Спасателем», осторожно потянула ему спортивную куртку на шею. Открывшаяся перед ней картина впечатляла не хуже, чем абстрктные полотна Сальвадора Дали: отеки от ударов уже чуть сошли, вздувшикеся рубцы на спине и бедрах мальчика проступили рельефнее во всей своей «красе», Аня перевела взгляд на сжавшиеся холмики ягодиц, тонкие, напрягшиеся бедра. Теперь она имела возможность вблизи оценить результаты полученной мальчиком порки, оценила и даже прикусила губу.
Выдавив мазь на ладонь, чуть задержала руку над спиной мальчишки, ожидая вполне вероятного «Я сам!» - но лежащий перед ней, почти обнаженнный ребенок остался неподвижным, по прежнему пряча лицо в ладонях. Осторожно коснувшись спины мальчика, Аня начала втирать мазь в избитую, даже на ощупь горячую кожу. Несмотря на то, что делать это она старалась, как можно осторожнее, Никита ощутимо задрожал и задышал чаще.
Жалость к избитому мальчишке, желание облегчить его боль казалось просто выплеснулось через ее руки..., и тело мальчика под ее прикосновениями ощутимо расслабилось.

Постепенно Анина рука оказалась на пояснице мальчишки, выдавив еще мази, Аня решительно провела рукой по дрожащим, вновь напрягшимся половинкам. При этой «медицинской» процедуре ягодицы мальчика так напряглись, что сжались почти до каменной твердости.
- Да, расслабся ты! - сама мучительно краснея, Аня задержала руку на горячей, истерзанной плоти, – Здесь отчима твоего нет…
Мальчик еще глубже вдавил лицо в ладони, пикантные части тела Никиты, наконец, приобрели полагающуюся им упругость, а Аня - никогда еще так свободно и в таких местах не касавшаяся, говоря медицинским языком «лиц противоположного пола» , с удивлением отметила, что процесс «лечения» ей очень даже нравиться, а вот если бы еще он был и чуть постарше…
Тряхнув головой, Аня отогнала секундное наваждение: «Лезет в голову фигня всякая!»

Закончив натирать бедра Никиты, Аня поднялась и, закрывая почти пустой тюбик «Спасателя», скомандовала:
- Ну, все, вставай и пойдем чай пить.
Мальчик осторожно и как-то боком поднялся, чуть отвернувшись от девочки, аккуратно натянул штаны, тем не менее, Аня успела заметить, что по всей видимости «фигня» в голову лезет не только ей.
В комнате воцарилось смущенное молчание, мальчишка подошел к стене и, протянув руку, медленно провел ладонью по отливающей матовым фарфором поверхности маски самурая:
- Прикольно смотрится, вроде, как наблюдает… Можно?
- Да…
Мальчишка снял со стены маску и, прижав к своему лицу красный бархат внутренней обивки , повернулся к девушке. Через прорези в фарфорово – белом материале с торжеством смотрели горящие блестящими искорками глаза:
- Он сказал, что можно что - то на голову… но, ведь, не обязательно это должа быть шляпа?
Аня некоторое время молча смотрела на невозмутимую маску свирепого восточного воина, из под которой еле слышно доносилось дыхание Никиты, и представив себе выражение лица Игоря, вдруг начала смеяться.

 Отправлено: 06.06.17 16:28. Заголовок: ч. 4 "Тихая..

ч. 4

"Тихая девочка."

Стоя возле двери, Игорь едва успел отскочить в сторону, когда с обратной стороны в нее ударился вечно взъерошенный Вадик. Обитый железом край двери врезался в стену, как лезвие гильотины в плаху. За Вадиком, размахивая сумкой (и чуть не зацепив Игоря) в студию влетела его вечная преследовательница – Светка. Мальчишка доставал её с завидной регулярностью, постоянно поддергивал и ходил за девчонкой как привязанный…. Игорь даже поспорил с Африканычем на бутылку коньяка – как скоро Вадик начнет приходить к ней с цветами. Впрочем, надо быть все-таки справедливым, Светке эти знаки «внимания» точно нравились. По крайней мере, уже год мольберты юных дарований стояли рядом.
Под веселы крики и кровожадные советы, подаваемые Светке звенящими детскими голосами от всего высококультурного коллектива, развеселая парочка чуть покружила вокруг мольбертов (мальчишка, смеясь, ловко уклонялся от рассерженно сопящей девчонки, прячась за спины рассевшихся на свои места товарищей), но в конце опыт и тактика возобладали над быстротой и ловкостью. Вадик был загнан в угол и, прикрывая голову руками, громко выкрикнул…
- Ой! Игорь Михайлович! А мы вас совсем и не заметили….
Оглянувшись, Светка смущенно поправила полосы, одернула платье, покачала сумочкой, как Степан Разин кистенем, окинула вжавшегося в угол мальчишку «победительным» взглядом и вполне удовлетворенная прошествовала на свое место.
Вадим, покидая последний рубеж обороны, гордо расправил плечи, печально вздохнул:
- Тяжело быть джентльменом!
После чего столь же гордо проследовал на свое место.
Прикрыв дверь, Игорь прошел к центру студии, остановившись в полукруге щитов мольбертов. Предупреждая вопросы, спокойно и буднично пояснил:
- Сегодня, девочки и мальчики, пишите с обнаженной натуры… Хочу попросить что бы вы отнеслись к этому профессионально. Отношения художника и натуры строятся только на профессионализме, доверии и взаимоуважении…
Игорь посмотрел на порозовевшие лица детей. Переглядываясь между собой те нервно улыбаясь, безуспешно пытались скрыть смущение. Щелкнул пультом аудиосистемы, перекрывая еле слышный «белый» шум детских голосов. Помещение заполнили волны негромкой, спокойной музыки Енжио Мариконе.
Наконец Вадим (Игорь даже усмехнулся про себя –« ну, кто же еще!»), не выдержал:
- А кто…, ну кого…
- Если вас сударь интересует вопрос пола, то вынужден вас разочаровать, натурщик - мальчик…
По рядам девочек как ветерок пронесся звеняще – смешливый шепот.
- Поэтому я попрошу наших прекрасных леди быть особенно сдержанными… и еще раз напомню об уважении. Это тяжелый труд, а кто не верит, тот, разумеется, может и сам попробовать!
Игорь впечатал испытующе-внимательный взгляд в Вадима и Светлану, «активисты» его группы синхронно замотали головами.
- Да…, чуть не забыл. Если натурщик не профессионал, а у нас как раз такой, реакция на ваши внимательные взгляды (Игорь посмотрел в розовеющие лица девочек) может быть… самая разная… Не вздумайте смеяться или смущаться: как начнется, так и кончится – ничего страшного…
То, что ни одна из девочек, не то, что не задали вопроса о какой именно «реакции» идет речь, но даже не продемонстрировали непонимания и порадовало, и озадачило Художника. В эру Интернета дети очень хорошо подкованы в плане теории… Художнику даже стало интересно, во что это выльется на практике.
- Вот и славно! Аня… попроси, Ни…, нашу натуру (здесь Игорь с трудом подавил торжествующую (и что уж греха – таить) злорадную улыбку представляя себе лицо Никиты, пусть войдет…
Сопровождаемый Анной мальчишка, скованно поздоровавшийся с Игорем, через коморку Африканыча пришел задолго до студийцев и сейчас сидел в подсобке.
Дети в студии притихли, Аня спокойно поднялась и, пройдя через студию открыв двери, «тайной» комнаты, взяв за руку, вывела из неё закутанную в длинный, до пола халат (Игорь удивленно поднял брови – этот халат принадлежал отцу Анны) тонкую фигурку.
Глубокий капюшон скрывал лицо мальчишки. Выведя Никиту почти на центр студии, Аня зашла ему за спину. Под напряженными взглядами детей потянула на себя тяжелую махровую ткань…
Мальчик стоял абсолютно неподвижно, словно закаменев, когда отливающие малахитом покровы, соскользнув плавными изгибами по-детски стройного тела, открыли его потокам света струящегося из окна и взглядам студийцев... Никита даже не попытался прикрыться руками, только грудная клетка взлетела вверх в глубоком вдохе, словно перед прыжком в воду, и столь же быстро опала…
Чуть расставив ноги, и опустив вдоль тела руки с полусжатыми в кулаки ладонями мальчик стоял почти не дыша, одетый только в музыку и ослепляющие потоки солнечного света.
Игорь, стоящий позади своих учеников, отделенный от Анны и Никиты цепочкой юных дарований, глядя в невозмутимо - холодную маску самурая только покачал головой, и восхищенно развел руками, глядя в горящие торжеством глаза девушки. Переведя взгляд на Никиту, не сдержался и продемонстрировал мальчишке крепкий, перепачканный автомобильной краской (с утра как раз подвезли под заказ подходящий цвет) кулак. Мальчик, нервное напряжение которого к этому моменту, уже зашкалило за все допустимые пределы отреагировал очень импульсивно: правая кисть Никиты , словно атакующая змея, чуть дернулась вперед, средний палец дрогнул - опережая своих собратьев…, но мальчик вовремя спохватившись, сжал кисть в кулак…
Это, еле заметное движение, сбило оцепенение со студийцев, дети зашевелились, преувеличенно внимательно и аккуратно доставая кисти и смешивая на мольбертах краски. При этом, они старательно избегали смотреть в холодную, словно отлитую из арктического льда маску, скрывающую лицо натурщика. Никто из сидящих в студии детей не задал вопроса относительно этой, единственной детали «одежды» на теле мальчика.
Подойдя к Никите, Игорь повернулся лицом к классу.
- Первое, с чём должен определиться художник, это что именно и как он хочет нарисовать,… проще говоря – определиться с позой. Я не сторонник жестких рамок, поэтому сами решайте, что и как вы хотите показать на холсте… и запомните – никаких солнечных «бликов» выполняющих роль «фигового листочка» - рисуйте то, что видите…, ну, кто смелый?
Первоначально Игорь хотел придать мальчику одну из «классических» поз, но выходка с маской… Это был его маленький, «диаметральный» ответ. Пусть Никита и Аня не думают, что они хитрее битого жизнью Художника…
В это время Светка, протянув нереально длинную, обутую в огромный, цветастый ботинок (дикая мода) ногу, весьма ощутимо толкнула Вадима. Быстро стрельнув на неё глазами и виновато улыбнувшись маске, мальчик поднял руку…
- Я не сомневался в твоей отваге Вадим, но все же, как мне кажется, девочкам немного важнее научиться работать именно с такой натурой… Не бойтесь, это тоже часть творческого процесса…
Игорь посмотрел на Светлану, но та осталась неподвижной, когда с другого «линии» поднялась тонкая рука, принадлежащая Лене. Симпатичной, тихой и спокойной девочке – по возрасту, чуть ли не самой младшей из всех представительниц «слабого» пола, заполнивших студию.
- Хорошо… Лена, попробуй…
Решительно вздохнув, не обращая внимания на молчаливо-удивленные взгляды «студийцев» девочка скомандовала:
- Пусть он подойдет поближе… к центру чуть-чуть повернется.
Никита бросил взгляд на Аню, та чуть улыбнувшись, кивнула головой.
Мальчик сделал пару шагов и повернулся. Свет, льющийся из окна, высветил безжалостные следы взрослой жестокости и детской глупости на нежной загорелой коже.
По студии прокатился удивленно-сочувственный шорох. Мальчики и девочки растерянно - смущенно, с неприкрытым удивлением и сочувствием рассматривали следы «воспитательного» процесса на теле Никиты.
Лена широко распахнувшимися глазами посмотрела на Художника, озвучив повисший в воздухе студии вопрос:
- Ой! А что это… с ним?
Художник шагнул вперед и протянул руку к голове Никиты, мальчик чуть качнулся от него в сторону и обеими руками прижал маску к лицу. Но он лишь провел рукой по стянутым ремнями волосам мальчишки.
- У нашего Самурая были маленькие неприятности…, но вот с такими последствиями. Не всех родители только лишают мороженного.
Дети зашумели, а Лена переведя взгляд с избитых ягодиц и бедер мальчишки, посмотрела в лицо Художника, вдруг громко и требовательно заявила:
- А вы скажите им, что бы больше не били… или я папе расскажу!
По студии прокатился негромкий смех, а Игорь, с трудом подавляя улыбку, глядя в серые глаза девочки, очень серьезно ответил. Конечно..., уже сказал…, но ты не забыла, зачем он здесь?
Лена кивнула головой и четким, хорошо поставленным голосом произнесла:
- Пусть ногу вот на ту скамейку поставит! И когда Никита выполнил эту команду, добавила:
- И руку правую пусть на бедро положит…, а левую … за голову!
Никита, так словно только всю жизнь этим и занимался, принял позу, указанную девочкой.
Дети в студии замолкли, а девчонка критически осмотрев мальчика с ног до головы и вдруг, чуть краснея, прибавила:
- Ногу правую, пусть ступней наружу повернёт…
Мальчик, немного помедлив, выполнил и этот приказ. В результате движения мышцы Никиты чуть больше напряглись, бедра разошлись. Мальчик, слегка откинувшись назад почти незаметно прогнулся в талии, но от этого его поза как-то сразу стала ещё более анатомически откровенной. Он по-прежнему молчал, только неприкрытые маской уши полыхнули огнем…
На какую-то секунду взгляд девочки пересекся со взглядом из глубины прорезей маски. Лена смущенно опустила глаза, присела на свое место и взялась за карандаш…
- Ну начинайте!
В студии по-прежнему тихо играла музыка, но теперь к ней прибавился шорох скользящих по бумаге грифелей. Проходя за спинами учеников, Художник с удовольствием смотрел, как на бумаге все четче проступают контуры тела мальчика.
- Игорь Михайлович! – Света на секунду оторвалась от мольберта – а с лицом… как?
- А вот лицо… тут можете проявить фантазию, постарайтесь увидеть что там…, а я скажу, кто оказался наиболее близок.
Прошло около десяти минут, когда по телу Никиты пробежала вполне заметная дрожь, Художник, казалось, никак на это не отреагировал, студийцы переглянулись, а Лена, подняв руку с карандашом, позвала:
- Игорь Михайлович! А…
Художник махнул рукой в сторону Никиты:
- Стань нормально… самурай! Я специально ничего не сказал… Лена, это была хорошая поза, но рисовать её придется с большими перерывами, долго в таком положении человек не выстоит… Опытный художник может достаточно быстро сделать рабочий набросок с любой позы, но вы только учитесь, хотя и неплохо…
Еще один принцип – модели должно быть по возможности максимально удобно удержать позу. Правильно расположить натуру, что бы «увидеть» все что надо и не «замучить» натурщика – это тоже искусство…
Пусть он пока отдохнет, а потом продолжим, вы пока рисуйте лицо, как его представляете…
Игорь зашел за мольберт Анны и усмехнулся, быстрыми набросками девушка изобразила лицо Игоря, он без труда узнал себя в двенадцать лет. Поймав ответную улыбку, Художник прошел за мольберт Лены. Девочка, напряженно поджав губы, водила карандашом по бумаге. С рисунка на него огромными глазами смотрел Никита…, сходство было почти фотографическим (по своей «руке» девочка была явным художником – портретистом).
Шло время, Никита старательно пытался держать позу, дети в студии уже не смущались и, когда мальчик после очередного отдыха подходил на свое место, уже деловито, без смущенных улыбок, поправляли его. В студии, наконец, установилась привычная рабочая атмосфера. Лишь когда карандаши и кисти задерживались на области между пупком и бедрами изображенного на рисунке, дети быстро стреляли глазами по сторонам – не смотрит ли кто? И поджав губы, делали свою работу.
По окончании положенного времени Художник, посмотрев рисунок Лены, кивнул ей в сторону:
- А ну пойдем ка…
Игорь отошел с девочкой к окну:
- Говори…
Бросив взгляд в студию, (Никита уже ушел) и дети сбившись группами увлеченно делились впечатлениями от урока, девочка быстро зашептала:
- Я его знаю! Он с отцом зимой к папе, несколько раз на работу приезжал… там у нас бассейн, а потом он еще и в душе мылся… у него вот тут (девочка коснулась внутренней стороны правого бедра) родинка. Я тогда… случайно, его очень хорошо разглядела… но я и так бы его узнала…
- Ах, Леночка… Леночка, Леночка Уварова! Ну, какая ты умница! Вся в папу! Только… наблюдательнее!
- Вы не думайте, я никому не скажу! Только и Вы ему не говорите…, а он... далеко живет?
- Да нет, не очень…, беги домой!
Повернувшись к окну, Художник весело усмехнулся: «Вот так Никита! Маска – не доспехи и не шапка – невидимка. Но молодец Ленка, а я то думал, что это она ему ноги задирает! Случайно она увидела, как же… вот проныра! А такая тихая девочка…»

 Отправлено: 06.06.17 16:29. Заголовок: ч. 5 "Стрел..

ч. 5

"Стрелок"



В подсобке Анна задумчиво наблюдала, как мальчишка резкими нервными движениями, несмотря на боль (а скорее даже просто не замечая ее) тянет на себя одежду. Девушка зашла в подсобку с улыбкой, собираясь в шутливой форме поздравить Никиту « с почином», но, взглянув в лицо мальчика, улыбка вороватой змейкой сползла с ее лица.
На лице мальчишки была написана такая боль и почти физическое страдание, что у нее даже похолодело внутри.
- Что случилось Никита? Ведь нормально все прошло.
- Нормально?!!!! А почему скромно так со стойкой?!!! Можно ведь было сразу на карачки поставить и ноги в стороны – пошире раздвинуть,… что бы уж совсем красиво было и весело.
Растерявшись, Анна просто не найдя что сказать, растерянно уронила:
- Да что не так то?!!! Нормальная поза…
Дернув плечами, Никита подхватил плотный полиэтиленовый пакет (в котором ощутимо, что-то звякнуло) и бросился к выходу. Не оборачиваясь, вдруг выдохнул:
- Сволочи они…
Ладошкой мальчик быстро провел по лицу, оттолкнулся от косяка, и прежде чем девушка успела хоть что-то сказать, молнией исчез в коридоре. Когда Анна подошла к двери, то увидела влагу на дереве, где его коснулась рука мальчишки…
Выскочив в рабочий коридор, Никита как ветер несся по гулким деревянным доскам крашенного зеленой краской старого пола. Упругая, не поддающаяся влиянию времени лиственница, казалось, подбрасывала мальчишку. Со стороны могло показаться, что он просто скользит по коридору призрачной, неслышной тенью. Никита спешил, ему совсем не улыбалось выйти из дворца вместе с юными дарованиями. Кулаком мальчишка отирал быстрые, злые слезы. Обида черным огнем жгла где-то внутри.
Такая хорошая идея с маской на деле оказалась просто смешной… и сколько же он проходит неузнанным? И что, все время молчать? Да еще и эта девчонка, командирша блин! На секунду в памяти всплыло лицо девочки, с чуть грустной (а может издевательской?!!!) улыбкой, с внимательными изучающими глазами, ее голос…, раскомандовалась!
От накатившей к голове горячей волны крови Никита даже споткнулся, произнеся несколько односложных, всем известных фраз, наконец, выскочил через неприметные полуподвальные двери в заросший высокой травой дворик.
Выхода из дворика не было, единственная калитка была перемотана толстой заржавленной цепью с таким же древним, чёрным от времени замком. Но мальчишку это не остановило. Невесомое тело, почти не теряя скорости, легко перемахнуло через забор. Забежав в палисадник, Никита не отказал себе в удовольствии пробраться за кустами к площадке напротив входа.
Студийцы (как он и ожидал) не спешили расходиться, вполне понятное любопытство не давало детям этого сделать. Стоя в стороне от входа они казались занятыми своими делами о чем-то говорили, смеялись… Но стоило в дверях появиться очередному мальчику идущему из какого-то кружка или тренировки - разговоры замолкали и мальчишку буквально прожигали натренированные, внимательные взгляды. Потом следовал очередной грустный вздох… «Не тот!».
Настроение у Никиты ощутимо поднялось, настолько, что злые слезы высохли, а пухлые губы разошлись в счастливой улыбке: «Ой! Мамочки... Какие лохи… валите уже по домам натюрморты долбанные! Художники….»
Опустившись на колени и упершись кулаками в землю, мальчик устроился поудобнее и с интересом наблюдал, как подъезжавшие автомобили одного за другим забирали толпящихся у входа детей. Никита видел как «командирша» (так он назвал ее про себя, стоя в студии, отрешенно выполняя команды этих зажравшихся мажоров, он почему-то не услышал и не запомнил ее имени) махнула рукой подъехавшему к ней автомобилю, и машина, урча мотором, двинулась к выезду из парка. По всей видимости, девчонка часто предпочитала пройтись парком с друзьями. Наконец, юные художники – устав ждать, веселой группкой двинулись по аллее к выходу, поминутно оглядываясь на широкие двери ДК.
Девчонка, под командами которой он крутился в студии, шла одной из последних ближе всего к краю.
Перепрыгивая через кусты, уворачиваясь от хлещущих по лицу веток, Никита обогнал неторопливо идущую группку детей и подростков Присев за высоким кустарником вынул из пакета мощную, сделанную из гнутой арматуры рогатку.
Ловкие пальцы привычно вложили в кожу подшипник, но, начав поднимать свое примитивное и достаточно опасное оружие, мальчик остановился. Идущая плавной неторопливой походкой белобрысая «обидчица» была даже очень симпатичной. По своему воспитанию Никита совсем не был джентльменом и в определенных обстоятельствах (ну может всего пару раз) он, конечно, мог хорошенько вздуть доставшую его девчонку. Но вот девчоночьих слез юный мститель принципиально не выносил, поэтому конфликтов с девчонками старался избегать… ну их! Да, и все еще напоминающая о себе боль в истерзанных ягодицах напомнила ему, чем может окончиться его очередная выходка. Он уже собрался бросить рогатку обратно в пакет, когда «та самая девочка», повернувшись к одной из подружек (по крайней мере, в студии Никита её не видел) что-то сказала ей и весело засмеялась, приложив ладошку с растопыренными пальцами к лицу – словно изображая маску…
Никита почувствовал, что у него огнем полыхнули уши. Не думая и почти не целясь, он быстрым движеньем оттянул жгут и послал снаряд в цель…
Поравнявшаяся с ним девочка была хорошей мишенью, и тяжелый металлический шарик должен был ударить девчонку прямо в соблазнительно – округлую левую часть… той части тела, которая у самого Никиты особенно страдала за его проделки.
Но гудящий, словно шмель, подшипник ударил ребенка прямо в тазобедренную кость…
Идущие рядом с Леной подростки, ничего не поняли. Со стороны могло показаться, что девочка просто оступилась. Тонко и жалобно вскрикнув, она упала на асфальт, прижав ладошкой ушибленное место, попробовала вскочить, но с болезненной гримасой снова присела. По щекам девочки, побежали слезы. Студийцы и их друзья растерянно сгрудились над упавшим ребенком. Девчонки, словно соревнуясь, торопливо давили на клавиши мобильных телефонов, набирая один и тот же номер….
- Ленка! Что случилось? - подбежавший Игорь, осторожно подхватив девочку подмышки, помог ей встать.
Жалобно морщась, Ленка замотала головой. С длинных ресниц полетели слезы. Глядя за спины товарищей на задрожавшие, словно от ветра кусты девочка чуть застонав, оперлась на травмированную ногу. Осторожно потирая сустав:
- Споткнулась…. папе позвоните…. пожалуйста… пусть вернется…
- Лена, я тебя сам отвезу, может в больницу?
- Не надо! Уже и прошло почти… - на пробу девочка осторожно сделала пару шагов, слегка подволакивая ногу.
- Стой здесь! Я сейчас…
Осторожно посадив девочку на заднее сиденье (Аня села рядом с Ленкой, поглаживая ее по голове), Художник подогнал машину назад к зданию дворца.
- Пойдем, лед к ушибу приложим, сейчас врач подъедет, посмотрит…
В своем кабинете, положив девочку на диван, принеся лед и чистое полотенце, оставляя Лену на попечение Ани, Художник двинулся на выход, но остановился услышав:
- Это он…
Игорь повернулся, глядя на припухшее от слез лицо Лены и растерянное Ани. Впрочем, Художник сразу догадался о ком речь.
- Никита?
- Меня что-то ударило, вот сюда!
Нимало не смущаясь, девочка, чьи бриджи и невесомая полоска трусиков лежали на диване, отодвинула в сторону грелку со льдом, прикрывая низ живота полотенцем. На суставе бедра расплывался огромный малиновый кровоподтек с темным, размером с пятикопеечную монету пятном посредине.
Художник перевел взгляд на Аню.
- Он как бешенный отсюда вылетел, я даже ничего сказать не успела… и плакал…
Игорь молчал, а Анна не выдержав резко, но вроде как, оправдываясь, заявила:
- Натурщиком его взять была не моя идея!
Игорь молчал и, наконец, Анна не выдержала:
- Я сама, потом, быстро посмотрев на Ленку, поправилась: - Мы сами с ним разберемся…
Не удержавшись, Художник улыбнулся, что ни говори, а ощущать себя правым было в любом случае приятно.
- Лена?
- Сами Игорь Михайлович!
- Хорошо, побудьте здесь, пока, а я его постараюсь привести…
Когда двери за Художником закрылись Ленка, чуть розовея ушами быстро взглянула на Аню и, перебирая пальцами ткань полотенца, напряженно спросила:
- А… что мы с ним делать будем?
Аня вдруг посмотрела на младшую девочку холодными, как льдинки глазами, сжимая ладони в крепкие, как камушек кулачки решительно выдохнула:
- Бить…, раз по-другому не понимает…
- Как… бить? Почему?
- По – «чему»?!!! – тут Аня уже не выдержала – Да по жопе!
Подходя к машине, Игорь набрал номер Николая. Отчим Никиты сразу поднял трубку - будто ждал:
- Уже? Никита зубки показал? Даже быстрее чем я думал… А я ведь предупреждал…
По голосу Николая Игорь почувствовал, что на лице у него такая же улыбка, как и у самого Игоря, минуту назад.
Игорь выдержал паузу и как можно равнодушнее произнес в трубку:
- Да нет, все нормально, просто он мне нужен…
- Сейчас я ему перезвоню, и через пять минут он будет у тебя…
- У него есть телефон?
- Конечно, есть.
- Почему… он мне номер не сказал?
- Я удивился, если бы он тебе хоть что-то сказал…, если ты не понял - он с тобой в состоянии войны.
- Ясно…
- Делай с этим партизаном, что хочешь, я только за! Только кости не ломай… И ещё, просто совет: бери шланг или скакалку - ремня он не боится...
- Понятно... За совет спасибо.
- Да, пожалуйста...
Отключив телефон, Игорь задумчиво покачал его на ладони и добавил, словно Николай мог его слышать:
- Вот теперь понятно..., а ведь ещё говорил - пока синяки не сойдут, будет паинькой...

 Отправлено: 06.06.17 16:32. Заголовок: ч. 6 "Крыль..

ч. 6

"Крылья"



"Сильнее справедливости и выше правды - только прощение"
(Эразм Роттердамский)

Обхватив руками колени и упершись в них подбородком Никита сидел на прогревшейся траве, глядя на бегущие у самых ног струи воды. Сидеть было больно, но мальчик не шевелился. В ушах до сих пор звенел крик той девчонки… Ну почем она тогда стала смеяться! Он ведь почти ушел! Зачем….
Мысли перекатывались в голове как искрящиеся, отскакивающие друг от друга камешки, в бегущей у ног воде словно на экране компа выплывало то печальное лицо матери с грустной складкой меду бровей, то ненавистное и пугающее лицо отчима и наконец лицо той…самой…с развевающимися белобрысыми волосами…
Зачем он выстрелил… Нашел с кем воевать, да и догадаться, что это он, совсем не трудно… Домой идти нельзя, отчим точно забьет…
Не выдержав мальчишка всхлипнул и вдруг резко приподнявшись швырнул в воду пакет с рогаткой и подшипниками – будто это могло хоть что то изменить.
В памяти снова всплыл взгляд девочки, там… в студии…, а может она и не смеялась, может ей и правда его было жалко… и с этой позой, может так и надо, да и вообще это ведь Игорь придумал… из-за маски.
В кармане раздалось знакомое жужжание мальчишка медленно потянул из кармана штанов вибрирующий телефон, поднес к глазам… Ткнулся лбом в колени и нажав кнопку обреченно поднес трубку к уху…
- Никита?
- Да…. Дядя Коля…
- Игорь тебя ищет, просил, что бы ты срочно подошел… дай ему свой номер телефона и что бы это было первый и последний раз!
- Что? – мальчишка быстро провел языком по пересохшим губам, шумно вздохнул «Значит не знает!!!!» , по своему опыту юный стрелок прекрасно знал, что с расправу со своим пасынком Николай в долгий ящик никогда не откладывает.
- «Что?!!!» - передразнил его отчим (правда тон его был лишен привычной издевки, к которой Никита уже привык, а скорее уставший) – На твое счастье, я не знаю…, так вот ты постарайся, что бы я и не узнал…. И мне спокойней и тебе легче… намного легче! - отчим помолчал, а затем продолжил – Как ты там? Держишься?
Хотя теперь тон Николая выражал явное сочувствие, у Никиты неприятно похолодело внизу живота… Прошлым летом отчим точно так же говорил с компанией подростков на набережной (мать была в положении, а подвыпивший пацан отбегая от своих друзей сильно толкнул ее в бок), отчим негромко стыдил ухмыляющегося паренька, а через мгновенье набитые костяшки крепкого кулака бывшего боксера, врезавшись в переносицу юного хулигана швырнув ставшее похожим на тряпичную куклу тело, в толпу его друзей… Николай бил не успевших понять происходящее подростков, со свирепостью берсерка и через секунду оставшиеся на ногах мальчишки бросились в рассыпную как воробьи от коршуна.
Даже не посмотрев валявшихся на земле подростков отчим подхватил жену под руку и повел в сторону остановки. Никиту он даже не позвал.
Мальчишка заворожено смотрел. Как первый, сбитый Николаем подросток медленно перевернулся на бок и оперевшись ладонью в асфальт медленно сел. Прикоснувшись рукой к раздробленной переносице, парень осторожно оттер льющуюся из носа кровь и наконец посмотрел на мальчишку.
- Он кто? – голос пацана звучал глухо из-за заполнившей рот крови
- Отчим….
- Хреново…
- Хреново - согласился Никита и побежал догонять мать...
Тогда Никита еще не совсем осознал насколько это «хреново»...

- Понял… я уже бегу! Там все нормально дядя Коля! Честно! – мальчишка приложил максимум усилий, что бы голос звучал искренне (даже руку прижал к груди).
- Верю… и очень надеюсь, что ты меня не обманываешь…, ведь не обманываешь?
- Нет… - мальчик сказал это почти шепотом.
- Не задерживайся… - в трубке помолчали – У тебя точно все нормально?
- Точно…
- Ну и хорошо…, беги к Игорю, а потом домой. Завтра с утра к маме в больницу поедем.
- Да..., я быстро! – услышав в трубке короткие гудки мальчик поднялся, отряхнул штаны и пошел назад в парк.

Игорь стоя возле входа даже немного вздрогнул, когда с боку раздался звеняще-напряженный голос неслышно подошедшего мальчишки:
- Я здесь… Игорь Николаевич!
Никита стоял перед ним почти не шевелясь, чуть перебирая пальцами правой руки ткань штанов возле кармана.

Игорь молчал, Никита видимо тоже не собирался начинать разговор первым. Наконец Игорь которому надоела игра в молчанку взял мальчишку за плечо и толкнул в сторону дверей:
- Раз пришел…, то и иди дальше…
- Куда? - Никита быстро вскинул глаза, вглядываясь в лицо мужчины, стараясь предугадать его реакцию. Оправдываться мальчишка даже и не пытался. Чего уж там? - не в школе...
- Иди к Ане и Лене…, разбираться с тобой они будут сами… и твое счастье, что не я!
Но я скажу тебе один раз… и ты пожалуйста запомни! – Игорь, акцентируя внимание, чуть тряхнул мальчишку - Ты первый и последний человек, который, первый и последний раз тронул моего ученика…, даже ученицу. Такое я прощать, не намерен!
- Это… это… - мальчик запнулся , но продолжил – это была случайность… то есть не совсем случайность…, я не хотел, что бы так… просто…
- Оправдания придержи для них – Игорь кивнул головой в сторону дверей – на мой взгляд, у тебя их просто нет.
- Вы ничего не сказали… отчиму. Спасибо… - Никита запнулся и опустил голову.
- Мне это не интересно, а не сказал, потому что девочки просили, но я хочу услышать и от Ани, и от Лены, что они тебя простили…, а иначе… я разрываю наш договор!
- Я понял! - мальчишка вдруг умоляюще взглянул в лицо Игоря – позовите Аню… пожалуйста!
- Зачем? А… наверное маска? Ну…. Хотя ладно! – Игорь набрал на телефоне выделенную клавишу (Никита успел заметить, что это была единица ) – Аня подойди, тут наш снайпер пришел, тебя просит.
Когда Игорь и Никита были уже в фойе здания, на встречу им из коридора студии вышла Анна, решительно схватив мальчика за руку она быстро потащила его за собой. Ничего не сказав Игорю и стараясь даже не встречаться глазами с его насмешливым взглядом.
Никита, которого девушка тянула по коридору со скоростью курьерского поезда только растерянно оглянулся на оставшегося возле дверей Игоря и прихватывая второй рукой жесткую девичью ладошку умоляюще зачастил:
- Аня… ну пожалуйста! Ну подожди! Можно я маску одену? Ну прости меня пожалуйста!
- Маску?!!! ...Да подавись! Пойдем… - на секунду замерев Аня протащила мальчишку мимо главного входа в студию, толкнула к стене.
- Жди! Сейчас принесу…
Девочка скрылась в дверях и через секунду появилась с маской в руках:
- Раздевайся!
- Ну Аня!... – заканючил мальчишка быстро оглядываясь на стоящего в начале коридора Игоря и поскольку девочка непреклонно молчала мальчишка еще раз оглянулся и печально вздохнув в три движения скинул с себя одежду, протянул руки к маске.
- Подожди! – Аня распустила ремни и пока Никита непонимающе смотрел на нее держа в руках маску - быстро накрутила ремни маски ему на запястья завязав простыми узлами.
Мальчишка растерянно смотрел на привязанную к рукам маску, когда девушка взялась за ручку двери…
- Ой! Блин! - Никита быстро отреагировал на то движенье, прижав маску к лицу.
- Проходи! – Аня толкнула мальчишку в худую покрывшуюся «мурашками» спину – А то еще кто увидит!
Услышав последнюю фразу мальчишка пулей влетел в студию…
Зайдя следом Анна аккуратно прикрыла двери, провернула ручку ригеля замка, подтолкнула мальчишку к центру комнаты.
- Подожди.
Пройдя в комнату Игоря, Аня вывела от туда немного прихрамывающую девочку.
Лена так и не одела бриджи, обернув бедра длинным полотенцем.
Посадив девочку на стул, Аня присела рядом .
Мальчишка нервно переминаясь с ноги на ногу под испытывающими взглядами двух девчонок, прижимая к лицу маску, затравленно молчал.
- Будешь в молчанку играть?!!! Извиняться не думаем? – Аня еще раз окинула голого мальчишку взглядом, с удивлением отметив про себя, что следы от предыдущей экзекуции на теле Никиты уже не вызывают у нее ни жалости ни сочувствия.
Никита видимо почувствовал, что сложившаяся ситуация не сулит ему ничего хорошего, еще сильнее прижал маску к лицу, опустил голову… но упорно молчал. Будучи голышом, просить прощения у девчонки видимо было выше его духовных сил.
Аня быстро бросила взгляд на Лену, младшая девочка смотрела на Никиту без злости или обиды, а скорее задумчиво, даже немного шевеля губами – словно разговаривала сама с собой. Аня знала эту девочку не первый год, знала она и то, что Ленка - совсем не такая тихоня, какой хотела казаться, но времени поразмышлять об этом, у нее не было.
- Ну раз так! - Аня отошла в угол студии (мальчишка поворачиваясь всем телом напряженно смотрел за ней) и надев брезентовые рабочие рукавицы, извлекла от туда какие то разлапистые зеленые ветки, поймав взгляд мальчишки пояснила – говорят, это даже полезно... Бить мы тебя не будем, а полечим… от скотства!
Ленка тоже с интересом уставилась на огромный пучок ядовито-зеленой крапивы.
- Аня это откуда?
Аня прихватывая крапиву рукавицами и разделяя ее на два равных пучка пояснила:
Африканыч наломал… ну не ремнем же пороть его! Там и так все отбито... – Анна махнула головой в сторону Никиты – а если мало будет – так там еще зарослей на пол двора!
При ее словах мальчишка только зябко переступил с ноги на ногу, но упорно молчал.

Сжав в руке пучок крапивы Аня решительно подошла к Никите:
- Ленка?
Девочка отрицательно покачала головой, но поднявшись прошла к мольбертам и сосредоточенно стала перебирать сложенные на стуле рисунки, даже не глядя в сторону Никиты.
- Ладно… тогда я начну! Повернись!
Мальчишка замер, подняв скрытое за маской лицо (прижатые к щекам маски опутанные ремнями ладошки придавали ему какой то растерянно- покаянный вид), а потом медленно повернулся.
- Наклонись!
Мальчик чуть согнулся в пояснице
- Ниже!
Никита низко наклонился, при этом ему пришлось немного расставить ноги, от этого поза мальчишки сразу приобрела унизительную откровенность… В такой позиции мальчишка выглядел донельзя жалким и несчастным.
- Аня… ну пусть он ровно станет! Итак… - Ленка неуверенно запнулась под ожегшим ее взглядом старшей подруги.
- Что и так?!!! Выпрямись…. Может мы его по головке погладим?!!! Тебе сустав чуть не разбил, меня дурой выставил! Игорь вот… - девушка напряженно замолчала, а потом решительно стегнула крапивой выпрямившегося и сжавшего бедра мальчика, пониже спины и чуть придержав руку стала не сильно но методично нахлестывать по ягодицам и ляжкам шипящего и закрутившегося мальчишку.
От первого прикосновения жгучих листьев Никита даже подпрыгнул, после второго стежка мальчик высоко взбрыкнул ногами, чуть сгибаясь не отрывая маски от лица попытался хоть как то прикрыть свои наиболее интимные и уязвимые части тела от обжигающих захлестов , при этом весьма потешно оттопыривая тощий, исполосованный отчимом зад. Однако эта попытка сыграла с ним злую шутку. Бедра и то из чего они начинаются - широко разошлись... Попавшие между ягодиц обжигающие листья заставили мальчишку выпрямиться , а следующий удар снова заставил вернуться в прежнюю позицию... Мальчишка крутился из стороны в сторону как юла, но с места не сходил, молчал и упорно прижимал маску к лицу.
Равномерно взмахивая крапивным "веником", Анна для себя решила, что как только мальчишка вскрикнет, или запроситься она сразу прекратит экзекуцию… но Никита стойко переносил обжигающие прикосновения и только шипел, если листья (хотя Аня к этому совсем и не стремилась!) доставали один из укромных уголков его тела…
Такая хорошая (как показалось по началу) идея по призванию зарвавшегося пацана к порядку на глазах терпела стремительное фиаско.
Занятая процессом "возмездия" Аня не сразу обратила внимание на Ленку. А когда посмотрела, то от удивления опустила руку с измочаленным пучком зеленых даров природы.
Потерпевшая сторона стояла к ним почти боком, не проявляя никакого интереса к процессу «возмездия» и напряженно водила карандашом по бумаге.
Посмотрев на Никиту, его покрывшиеся волдыристой сыпью бедра, ягодицы и даже живот Аня максимально сурово (хотя в голосе все равно прорезались почти просительные интонации) обратилась к мальчишке:
- И долго ты еще будешь молчать?!!! Ну скажи хоть что то…
Никита воспользовавшись перерывам в экзекуции, балансируя то на одной, то на другой немыслимо выворачивая ноги в тазобедренных суставах потирал ступнями воспаленные бедра.
Услышав обращенные к нему слова мальчик прекратил свои акробатические номера и повернулся к ней. Прижатая к голове маска самурая смотрела на нее темными прорезями глаз… Взгляд девушки беспомощно скользил по белой, глянцевой насмешливо невозмутимой поверхности.
- Никита… если…ты будешь так… то это будет продолжаться очень долго!
В ответ мальчишка повернулся к Анне спиной и даже немного наклонился, застыв на тонких, чуть дрожащих от напряжениях ногах…
Злость на мальчишку у девушки уже пропала и начинать порку заново Аня уже просто не могла, она была растерянна, хотя всеми силами старалась этого не показывать...
- Лена!
Младшая девочка оторвалась от мольберта, посмотрев в сторону Анны и вздрагивающего, но упорно молчащего мальчишки.
Поймав ответный взгляд Аня кивнула головой – в сторону отложенного пучка крапивы...
Лена сняла с мольберта рисунок и припадая на ушибленную ногу, почему то улыбаясь, медленно пошла к Анне, но пройдя всего пару шагов остановилась и поманила старшую девочку к себе рукой и когда та подошла, Ленка поднялась на цыпочки и почти касаясь губами ее уха зашептала:
- Не буду я его бить… - А когда Аня непонимающе посмотрела на свою младшую подругу , та словно объясняя урок непонятливому ребенку с какой то взрослой интонацией еще тише добавила:
- Я знаю…, если я его хоть раз ударю… дружить со мной он не станет!
Вот тут уже Анна не выдержала!
- А то, что он тебя… - и осеклась увидев немного насмешливую и не по возрасту грустную улыбку:
- Мальчишки вообще – дураки! Ну не убивать же их за это!
Оставив растерянную и онемевшую подругу за спиной, Ленка подошла к мальчику, обошла его кругом и остановилась перед ним, а потом протянула ему свой лист…
- Я тебя и так знаю… ты к папе на фирму в бассейн приезжал… зимой. Вот…
Никита несколько секунд рассматривал рисунок, а потом медленно отнял маску от лица, и снова уставился на рисунок. На щеках юного стрелка блестели не просохшие дорожки слез, но дышал мальчик на удивление ровно и даже чуть дрогнул губами, словно собираясь улыбнуться.
Замерев мальчик и девочка смотрели друг другу в глаза, а потом Никита протянул Ленке маску с привязанными к ней руками:
- Развяжи…
Уронив на землю рисунок и сразу забыв о нем Ленка торопливо распутала ремешки и взяв маску из рук мальчишки с преувеличенным интересом покрутила ее в руках. Никита выпрямил спину, расправил плечи (сейчас мальчишка, почему то даже не казался голым) уверено взял Ленку за руку и вдруг запинаясь, тихо, но четко произнес:
- Лена… ты… Прости… Прости меня… Пожалуйста!
Ленка не отрывая глаз от маски только кивнула головой, тряхнув белобрысой челкой и так же тихо сказала:
- Ты не думай… я никому не скажу!
Когда Ленка и Никита (держась за руки!) пошли в сторону кабинета Игоря (свободной рукой мальчик уверенно подхватил со стула свою одежду) Анна краснея (и почти ненавидя себя за это) чуть придержала Лену рукой и по возможности ровно произнесла
- Там на столике «Спасатель»… дай ему!
- А я и сам возьму! – Никита вдруг усмехнулся потирая ягодицы рукой с зажатой в ней одеждой - Не обижайся…, Аня… ты наверно классная... но вот детей правильно воспитывать ты точно не сможешь! Хорошо еще если у вас с Игорем девчонки родятся!
От услышанного Анна на секунду просто онемела, а потом самопроизвольно посмотрела на так и не использованный второй пучок крапивы, мальчишка проследил за ее взглядом и на всякий случай чуть приподнял свою кисть с зажатой в ней ладошкой Ленки.
Вот теперь Анна почти поняла, что вчера чувствовал Николай - она была совсем растеряна и абсолютно не знала - что предпринять. Но и признавать свое поражение Анна не собиралась.
- Первый блин – комом… Вот я на тебе и потренируюсь! – Анна хотела сказать это если не строго, то хотя бы безразлично – но не получилось, как не странно такая реакция мальчишка ее очень сильно обрадовала. Только сейчас она и осознала, что так и не подумала, как он себя поведет после полученной от нее порки.
- Нееее… не надо, я и так все понял! – на секунду Анне показалось, что мальчишка хочет показать ей язык, а потом он быстро юркнул в комнату Игоря. Следом так же широко улыбаясь шагнула и Ленка.
Анна прошла к присыпанному зелеными листьями и кусками стеблей, месту недавней экзекуции, и наклонившись подхватила с пола брошенный Леной рисунок.
То, что она увидела почти не отличалось от того, что Аня видела на нем часом раньше, вот только за спиной изображенного на рисунке мальчишки раскинулись огромные, уходящие за край листа крылья…..

 Отправлено: 06.06.17 16:33. Заголовок: ч. 7 "Остат..

ч. 7

"Остаться людьми"



Держа рисунок в Аня медленно прошла к мольбертам и опустошенно упала на стул, положив рисунок кончиками пальцев осторожно помассировала себе виски, посмотрела на сиротливо забытый веник из крапивы и почувствовала как лицо помимо воли заливает жар. Теперь, когда история с выходкой Никиты завершилась столь неожиданным образом чувствовала она себя донельзя мерзко, на секунду ей даже показалось, что ладошки стали липкими словно побывали… неизвестно где побывали в общем… и Ленка тоже хороша, дождалась пока она мальчишку… даже думать о том, что произошло Анне было неприятно, за всю свою жизнь она не ударила даже кошки. Виноват то мальчишка был в первую очередь как раз перед Ленкой, а вот она получив власть над Никитой воспользовалась ею не лучшим образом…
Аня совсем не ожидала от него такого упорства, и где то внутри сознавала, что она хотела увидеть его таким же дрожащим и раздавленным каким он был когда его наказывал Николай, а потом бы… она сказала, что его прощает…. Даже странно, что тогда ей хотелось и отхлестать Никиту, и простить… (интересно только, как бы себя повела Лена?) Наверное ей снова хотелось увидеть ту абсолютную благодарность которая промелькнула на лице Никиты… как там, в доме. Но все получилось совсем по другому… плохо получилось…
В замочной скважине щелкнули ключи и в студию, аккуратно прикрыв за собой дверь, вошел Игорь. Посмотрев на измочаленный пучок крапивы и разбросанные по студии жгучие зеленые листья он только покачал головой улыбнулся, но увидев тоску во взгляде девочки, стер улыбку с лица, подошел и осторожно провел ладонью по ее волосам.
- Так плохо?
Аня только потерянно кивнула головой.
- Не расстраивайся и ему и тебе урок будет – когда Анна подняла на него глаза, Игорь чуть улыбнувшись пояснил: - Этому … самураю-камикадзе уже третий раз везет, он хоть бы подумал, что вечно так продолжаться не может. Вот пожаловалась бы Лена отцу – тот этому стрелку как минимум бы обе ноги сломал, а может и еще что…
Игорь на секунду замолчал и продолжил:
- Но и ты пойми, что он ведь не игрушка, не заводной апельсин и вести себя так как ты рассчитываешь – уж точно не будет. И еще Аня – теперь то он тебе ничего не должен, ты для него больше не друг и не спасительница… Конечно он с тобой помириться, но доверять уже точно не станет.
- Почему?
- Ну… вот я бы не стал, я примерно представляю как он думает и поверь, о тебе уж точно – ничего хорошего
- И что теперь?
- А он тебе нужен? Я уже и сам не рад, что с ним связался – и предупреждая вопрос Анны сразу добавил: – Только отпустить я его не могу! Тут уже дело принципа. Пару дней пусть отдыхает, а потом добро пожаловать назад, в студию..., хотя нет - сюда он больше ни ногой, хватит! Когда результаты твоих трудов сойдут , я его в институт к студентам. Как и договорись.
- Он какой то… даже не знаю. Я думала он прощения станет просить…, а он не просит…
- А ты и не жди, вот тогда может и попросит… и к стати, где он, где Лена?
Аня мотнула головой в сторону двери и пояснила:
- Они помирились и сейчас отношения налаживают…
-Как это?!!! – Игорь растерянно уставился на дверь подсобки откуда не доносилось ни звука (Аня с каким то непонятным злорадством подумала, что Никита многое бы дал, что бы увидеть выражение лица Игоря, в эту минуту). Если Никита и Ленка о чем и говорили, то скорее всего очень тихо и вполне возможно именно потому, что разговоры их для чужих ушей были совсем не предназначены.
Игорь быстро (словно его толкнула пружина), шагнул к дверям, постучал и не дожидаясь ответа резко распахнул их.
Дети (видимо ожидая столь бесцеремонного вторжения) чинно сидели рядышком на диване, с выражением полной невинности и равнодушия (лицо Никиты, правда было слегка напряженным, но скорее по причинам чисто физического дискомфорта). В ответ на столь молниеносное и бесцеремонное вторжение Никита медленно поднялся, сосредоточенно поддернул штаны и с почти не прикрытой насмешкой произнес:
- Что это вы Игорь Николаевич резво так словно … (мальчик запнулся ) зааа… были чего?
Анна подошедшая вслед за Игорем растерянно отметила про себя, что Ленка уже в штанах, вопрос - как юное дарование одевалось при мальчишке, она решила не задавать.
Игорь на это почти неприкрытую колкость только пожал плечами. Вообще все участники этой мизансцены испытывали ничем нескрываемое облегчение от того, что сжигающий моральны силы и нервы конфликт оказался, наконец исчерпан. Бойцы по обе стороны полуразрушенной баррикады чувствовали себя как генералы двух измотавшихся армий, наконец заключившие долгожданное перемирие.
Никита и художник на некоторое время мерили друг друга взглядами, до тех пора пока Ленка независимо тряхнув челкой, ухватилась за руку Никиты.
- Игорь Николаевич… Никита меня домой проводит…
- До машины - перебил девочку художник – уже у дверей стоит.
- Домой… но сначала мы в кафе посидим.
Губы художника дрогнули в улыбке:
- Лена, я так думаю, что Никите будет не совсем удобно – голос Игоря был наполнен сочувствием и заботой , но мальчик растягивая губы тоже показал зубки (хотя его улыбка больше напоминала оскал).
- Игорь Николаевич, это ничего, я терпеливый! – после чего придерживая свою новую знакомую за руку двинулся к выходу, мимо художника и молчавшей Анны.
В дверях Никита на секунду задержался и обращаясь к Анне вдруг тихо произнес.
- А ты знаешь что значит мое имя? - и когда девушка растерянно качнула головой, так же тихо продолжил:
- «Победитель»…
Девушка чуть приподняла брови, а мальчишка глухим голосом продолжил:
- Победителей не судят.

Художник позвонил Никите когда тот выходил из кафе.
Положив телефон в карман мальчишка, поворачиваясь к Ленке, с деланным равнодушием пожал плечами:
- Ну и фиг с ним… не очень то я и испугался! Подумаешь студенты! Им на меня так же начхать, как и мне на них. Лучше уж там, чем в вашей студии…
- Что он сказал?
- Сказал, что завтра позвонит и скажет когда… ну в общем в институт с ним поеду.
Выслушав ответ девочка наконец сформулировала вопрос который не давал ей покоя:
- Как ты к нему попал? Игорь он конечно нормальный…, но я бы его подальше послала, на твоем месте! Я сразу думала, что ты просто… за деньги…
- Как я к нему попал? Попал… потому что «попал»! По глупости…, не спрашивай больше про это, пожалуйста, так… - мальчик замялся подыскивая подходящее слово, но Ленка продолжила за него:
- Тошно?
- Точно! Вот честно – тошно, только у вас в студии тошнее было.
На это замечание Ленка только прикусила нижнюю губу:
- Очень больно было? – задавая этот вопрос девочка смотрела чуть в сторону от Никиты, избегая встречаться с ним взглядом.
- Нет, только что – просто больно…, а тошно – это когда вы меня рисовали…
- Почему это?
- Да потому! Будто сама не понимаешь!
- Ну что тут такого?! Это же и-с-с-с-скуство… и я вот хочу тебя нарисовать… - Девочка бросила на Никиту быстрый взгляд, но тут же отвела глаза – Только вот таким, как ты сейчас…, а не как тогда.
- Еще чего! – мальчик даже чуть замер, но потом его лицо стало спокойно – задумчивым и после небольшой паузы он продолжил:
- Хотя и…. ладно, я согласен! – Никита широко заулыбался, а Ленка, чувствуя подвох внимательно всмотрелась в его глаза.
- Согласен?
- Совсем согласен, но с одним условием…
- С каким?
- Ты рисовать меня будешь по честному!
- Как «по честному?»
- Ну… одежда на нас будет одинаковая…
- Какая одежда?!!!
- Вот… такая (мальчик провел руками вдоль тела), или вообще – никакая!
- Дурак! – Девочка толкнула Никиту ладонью, но мальчишка ловко перехватил ее кисть и поднеся к лицу и вдруг нежно подул на пальцы. Ленка смеясь вырвала руку и забыв про ушиб, отскочила от мальчишки на пару метров дрогнувшим голосом произнесла:
- Ну совсем дурак…. – и оглядываясь через каждые два шага (так, что даже один раз чуть не споткнулась) пошла к стоящему недалеко автомобилю. Никита остался на месте, подождал пока, машина отъехала и тихо произнес:
- «Дурак»…, дуракам – везет! - Оглянувшись по сторонам быстро потер зудящие бедра: - я наверно очень умный…

Утром у Никиты зазвонил телефон, посмотрев на высветившийся номер мальчик только поджал губы, выслушав бросил лишь одно слово – «Хорошо».
Зайдя в столовую остановился возле отчима. Николай прихлебывая кофе быстро пролистывал вчерашнюю газету.
- Меня завтра с утра не будет!
Не спрашивая пояснений и даже не взглянув в его сторону, отчим только кивнул головой.

Разномастная группа студентов стоящая в широком фойе университета весело приветствовали своих преподавателей. Художники, хореографы, искусствоведы и прочая высококультурная братия оккупировали старый флигель своей «альма-матер», стоящий в глубине университетского комплекса. Художник забрал свою разномастную команду и студенты –старшекурсники увлеченно делились со своим преподавателем впечатлениями от последней удачно проведенной художественной конкурса-выставки. Учебный год заканчивался, впереди были столь не любимые зачеты и столь любимые летние каникулы заполненные веселым ничегонеделанием, до этой желанной поры оставалось совсем не много.
Студенческая братия собравшаяся возле Художника по началу с интересом и некоторым недоумением посматривала на стоящего рядом с ним хмурого, одетого в неброский спортивный костюм мальчишку, но мальчик молчал, а потом и вовсе отошел чуть в сторону и на него просто перестали обращать внимание.
Постепенно один за другим студенты заходили в студию, переставляли мольберты, готовили кисти и краски, а самые нетерпеливые (теплая весенняя погода ну совсем не располагала сидеть перед холстом с кисточками в руках) задумчиво посматривали то на преподавателя, то на часы прикидывая как долго он их продержит и придумывая как бы, это так помягче ему намекнуть, что на данный момент есть и более интересные дела…
Но Художник казалось не замечал их нетерпеливых взглядов но когда все оказались на своих местах произнес:
- Вы все очень хорошо поработали в этом году и последняя выставка прекрасное тому доказательство, но давайте не будем забывать, что на лето еще не началось и главное… настоящий художник должен постоянно совершенствоваться, работать. Это как… в спорте, нельзя отложить тренировку на «потом», а у нас «потом» может и не быть. Наши последние уроки будут немного спонтанны, так уж получилось, но очень важны…
Художник замолчал, а студенты заинтересованно притихли, уже не бросая нетерпеливые взгляды на часы.
- Мы уже писали обнаженную натуру и это для вас не ново, тогда я просил вас постараться перенести на холст не только то, что вы видите перед собой, но и что при этом чувствуете. Наша последняя выставка показала, что все у вас получилось…
Сейчас задание будет сложнее, раскрыть на холсте внутренний мир ребенка (художник плавно повел рукой в сторону Никиты, мальчик при этом опустил голову сосредоточенно разглядывая свои кроссовки) задача намного более сложная и еще раз напомню, рисуйте то, что видите но и намного больше, картина не должна превращаться в фотографию…
Теперь взгляды студентов были прикованы к Никите, под их профессионально-оценивающими взглядами мальчик чувствовал себя более чем неуютно. Между тем художник повернулся к Никите и кивнул головой в сторону ширмы стоящей в углу студии:
- Иди…, готовься.
Если бы взглядом можно было убить, то от взгляда которым на долю секунды одарил Художника мальчик, Игорь скончался бы на месте. В прочем эта вспышка была почти мгновенной, глаза Никиты сразу погасли словно покрывшись непроницаемой коркой льда и мальчик медленной, развязной походкой прошел за ширму.
Девушка в яркой «боевой» раскраске (почти на грани «фола» предельно допустимого в данном учебном заведении) вдруг подняла руку, но художник предупреждая ее вопрос произнес:
- Сегодня вы работаете не с профессионалом, помните об этом. На все ваши вопросы (если они возникнут) я отвечу потом… - и повернув голову нетерпеливо бросил в сторону ширмы: - Ты скоро?
Из-за ширмы наконец показалась скованная обнаженная фигурка, но голову мальчик держал прямо и руками не прикрывался. Встретившись глазами с Художником, Никита чуть скривил губы в улыбке и остановился возле ширмы. Художник кивком головы указал на стоящую по центру невысокую и широкую скамейку покрытую тяжелой драпировочной тканью и обращаясь к раскрашенной девице добавил:
- Лида…ты у нас наверное лучший специалист по обнаженной натуре… - тут уж художника прервал откровенный смех студентов, а раскрашенная девица только фыркнула весело обнажив в улыбке идеально ровные зубки.
Художник тоже рассмеялся:
- Я не в том смысле о котором вы сразу подумали, все картины Лиды с обнаженной натурой с выставки ушли, пейзажи, конечно, ей удаются несколько хуже… Так что, командуй…
Лида плавным движением поправила волосы, гордо задрала нос и обращаясь к Никите произнесла:
- Как тебя зовут? - а в ответ на смешливый шепот («Лидка уже пацана клеет») вполне резонно и спокойно отмела: - Надо же как то к нему обращаться…
Никита ожег девушку взглядом, но ничего ей не ответил. Через несколько секунд молчания вместо него раздался голос художника:
- Называйте его просто… «мальчик», тем более что он, насколько я вас знаю, единственный мальчик в этом помещении. Эта шутка разрядила атмосферу, только Лида уже без улыбки внимательно смотрела на мальчишку:
- Сядь пожалуйста немного боком, а ногу поставь на лавку и колено охвати руками…
Поза Никиты больше всего напоминала позу мальчика классических греческих статуй но при этом все сокровенные части мальчишеского тела оказались скрыты от внимательных глаз юных живописцев.
Лида сосредоточенно принялась за работу, вновь очередной раз бросив взгляд на натурщика и встретившись с ним взглядом, заметила, что глаза мальчика смотрели прямо сквозь нее, не удержавшись она подмигнула Никите, тот сначала растерянно распахнул глаза, а потом отвел взгляд в сторону.
Медленно тянулось время, Никита старательно держал позу, студенты скользили по бумаге углем и карандашами, некоторые уже взялись за краски.
Игорь еще некоторое время постоял возле кафедры когда раздалось тихое жужжание вибровызова. Бросив взгляд на экран Игорь шагнул к выходу:
- Я скоро подойду….


Когда Игорь вышел из помещения Никита заметно напрягся, как бы мальчишка не относился к художнику в его присутствии чувствовал он себя намного увереннее. Оставшись один в окружении целой группы сосредоточенно водивших карандашами по бумаге студентов Никита внутренне напрягся, даже чуть прикусил зубами нижнюю губу… и все бы ничего но тут мальчишка столкнулся взглядом с одной из студенток, та некоторое время пристально смотрела в лицо Никите, а потом ее взгляд демонстративно опустился ниже… В лицо мальчишке словно плеснули кипятком, да и юный организм уже ощутивший все прелести приближающегося пубертатного периода отреагировал на это совершенно неоднозначной реакцией, надпочечники выбросили в кровь просто колоссальную дозу адреналина, да и в остальном все сработало именно так, как и должно было…
Разуметься это не ускользнуло от внимательных взглядов собравшихся, несколько смешков волной прокатившихся по аудитории окончательно сломали шаткую психологическую защиту мальчишки, словно подброшенный пружиной он вскочил со скамейки, когда мажорная девица , взгляд которой и сыграл роль детонатора, самодовольно заявила обращаясь к сидящему рядом не по богемские крепкому парню: « Вот если бы ты Витенька на меня так же реагировал!», а потом с преувеличенной заботливостью обратилась к замершему у лавки мальчишке:
- Ну и что же нам делать? И как же нам быть?
Вопрос заданный под уже несдерживаемое хихиканье прекрасной половины подрастающей богемы обозлил Никиту. Мальчишка вскинул голову, зло поджал губы и поставивив ногу на скамейку (еще больше открывая себя взглядам всех сидящих) приглашающее повел рукой к низу живота и звенящим от ненависти голосом ответил:
- Как быть? Очень просто…. Отсоси! – и окинув взглядом на секунду притихшую аудиторию уточнил :
- Отсоси…. те!
Не обращая внимания на раздраженный гул за спиной мальчик прошел к ширме и начал одеваться. Художественная братия в это время пребывала в некоторой растерянности. Студенты быстро переглядывались между собой, но одернуть мальчишку почему то никто так и не решился.
Никита уже натягивал футболку когда в двери зашел Игорь. Мальчик быстро мазнул по нему наполненными влагой глазами и замер, но потом решительно натянул футболку.
- Бунт на корабле? Ну, ну… и что же на этот раз?
Студенты зашумели и только пресловутый «Витенька» в кратце и без лишних подробностей обрисовал Художнику сложившуюся ситуацию.
Игорь укоризненно посмотрел на не в меру языкатую студентку (под его спокойным взглядом девушка виновато сжалась), а потом снова повернулся к Никите.
- Это просто рабочий момент и к этому просто надо привыкнуть, так что… - тут Художник выдержал непродолжительную паузу –так что раздевайся и вернись на место. Дай ребятам закончить…
Не поднимая глаз Никита медленно покачал головой.
- Ну раз так… тогда иди и скажи Николаю… ладно не надо. Я сам ему позвоню…
Не глядя по сторонам мальчик быстро вышел из аудитории. Художник не торопясь достал телефон и с задумчивостью уставился на экран. Студенты совсем затихли, а у Лиды от любопытства изо рта даже высунулся кончик языка. Игорь спрятал телефон, потом снова достал, и снова спрятал, когда двери аудитории тихо открылись.
Так же не поднимая глаз и ничего не говоря Никита прошел к лавке, быстро скинул одежду и уселся на лавку в прежней позе, только уткнул в колено лицо.
Мальчишка выглядел так «убито», что Лида, быстро осмотревшись по сторонам неуверенно произнесла :
- Игорь Михайлович, а может и хватит?
Художник покачал головой:
- Научитесь отвечать за свои слова. Сдержаться не могли, поиздеваться захотелось? Плохо ребята… и вы ведь не шантрапа с улицы, понимать должны. Привыкайте быть профессионалами и на своем месте… - с этими словами Художник протянул руку в направлении Никиты и продолжил; - каждый получает то, что заслужил. Он – это место, а вы – натурщика. Рисуйте, только постарайтесь оставаться людьми.
Студенты продолжили рисовать, но теперь это проходило в полной тишине.
По окончании занятий, Никита торопливо натянув одежду метнулся к выходу…
- Не спеши! – мальчишка замер в дверях – До свидания! Завтра я тебе позвоню…
Глядя как в пустоту, куда то мимо художника, мальчик очень вежливо ответил:
- До свидания Игорь Михайлович.
Игорь протянул руку к барсетке.
- На дорогу возьми…
- Не надо! У меня есть! – с этими словами мальчишка снова бросился к дверям, чуть не столкнувшись с торопливо выходящим Виктором.
Уже почти возле самого входа из университета плечо Никиты было стиснуто крепкими пальцами студента.
- Поговорить надо.
Вполне справедливо предположив, что этому мажорному джентльмену не понравилось его «отсосите», Никита дернулся , вцепился в предплечье Виктора пытаясь сорвать захват и с отчаянным блеском в глазах заявил:
- Я кричать буду!
- С какого это? – Виктор так растерянно моргнул глазами, что Никита сразу понял – чинить над ним расправу никто не собирается, да возле них уже стояло несколько недавних художников и даже та самая раскрашенная обезьяна…
- Я просто спросить хотел, как ты в это влез?
Рука Виктора медленно соскользнула с плеча недавнего натурщика.
Никите очень хотелось послать подальше этого любопытного мажора, а еще от неприкрыто сочувственных взглядов обступивших его студентов, почему то очень хотелось заплакать… и даже не совсем было и понятно, чего захотнлось больше. Послать или заплакать…
Наконец мальчишка сосредоточенно рассматривающий землю под ногами тихо произнес:
- Так получилось…
Виктор понимающе кивнул головой:
- Ну это в принципе и понятно, раз уж ты здесь…, а «так» это как?
- Я ему денег должен… много…
- Ты? Денег?
- Ну…. И отчим, там типа… и мама… наверное… Я вещь одну испортил…, почти случайно… наверное…, ну и вот… - Мальчик развел руками – теперь перед вами стриптиз показываю.
Теперь мальчик смотрел только на раскрашенную девушку:
- Надеюсь, что хоть кому-то нравится.


На следующее утро Никита проснувшись с удивлением посмотрел на часы, взял мобильник. Вызова от Художника не было.
За завтраком мальчик был сосредоточен и молчалив, невпопад отвечал на вопросы Николая, наконец отчим просто отстал. Только удивлено поднял брови, когда Никита неуверенно спросил:
- Дядь Коль, а Игорь…, ну Художник, он вам не звонил?
- Нет, а должен?
- Он сказал, что позвонит, когда мне снова прийти и не позвонил…
- Ну и радуйся! Хочешь иди гуляй, а в обед подъезжай ко мне на работу и к матери поедем, выписывают ее сегодня.
Никита кивнул головой и снова уставился в тарелку. Когда отчим встал, мальчик быстро собрал посуду и потащил ее к раковине.
- Раз уж свободен, полы протрешь и пыль!
Никита снова кивнул, а отчим направился к дверям.
Закончив с уборкой мальчишка (все это время с опаской поглядывавший на телефон) наконец не выдержал, вышел во двор. Возле калитки отливая новым никелем стоял велосипед. Никита осторожно подошел к нему, осмотрелся. В велосипедах мальчишка разбирался, но такого он не то, что на улице, даже по телевизору видел не часто.
Выдохнув, будто перед прыжком в холодную воду, мальчишка нажал клавишу вызова. Трубку подняли, но некоторое время в трубке был слышен только неясный гул, какой бывает при большом скоплении людей, мальчик уже собрался сказать привычное «Алло..» когда наконец услышал в трубке голос Игоря:
- Что ты хотел?
- Вы говорили, что позвоните…
- Вот как? Ну скажи еще что…, или будешь говорить, что ничего не знаешь?
- Если бы я знал, то я бы Вам не звонил!
- Велосипед то хоть понравился?
- Это… от Вас?
- Это от студентов моих, как говориться с извинениями и полной свободой. Надеюсь ничего лишнего ты им не сболтнул… Ладно, слушай…

Поздно вечером у Игоря зазвонил телефон, посмотрев на экран мобильного Художник увидел номер Виктора но его это не удивило. Отец парня был его хорошим знакомым и даже деловым партнером поэтому Виктор был его правой рукой в обращении со студенческой братией. Виктор попросил Игоря подъехать к университету, точнее к общежитию и кафе стоящему рядом с основным корпусом. Художника это заинтересовало и через десять минут мощный автомобиль остановился в назначенном месте.
Возле кафе стояли в полном сборе все его рыцари и дамы славного клана мольберта и кисти…
Дальше все произошло очень быстро и просто, из группы студентов вышел Виктор и протянул Художнику конверт. Игорь уже понял, что там, но все равно раскрыл, посмотрел на деньги заморской страны и спросил:
- Все вместе собирали?
Виктор оглянулся на стоящую за его спиной группу и ответил:
- Все…, даже кого на занятии не было…
- Ну и зачем? Причина то в чем? Денег не жалко?
- Жалко…, но понимаете Игорь Михайлович, урок сегодня интересный был… и натура очень хорошая… Только вот получается, что мы все вместе, дружно, три пары подряд ребенка насиловали…, да и еще весело так…, по скотски. – Говоря это Виктор не отрываясь смотрел Художнику прямо в глаза, но «сломать» Игоря глазами у него так и не получилось. Не выдержав Виктор отвел взгляд куда то за плечо художника и продолжил:
- У меня, лично, брат младший…, такой же… И вы говорили, что за все надо платить, вот мы и собрали вам, за сегодняшний урок. Только вы больше таких уроков не проводите, пожалуйста. Дорого очень…
Художник повертел в руках конверт, улыбнулся:
- Молодцы ребята… Но я не возьму эти деньги.
- Ну так и мы их не возьмем! А Вы уж с ними как хотите…
Когда Художник пошел к машине, а студенты к кафе Виктор вдруг окликнул его:
- Игорь Михайлович!
И когда тот повернулся, продолжил:
- А ведь это тяжело!
- Что?
- Оставаться людьми…

- Ну вот и все Никита, спасибо, что позвонил…
- Игорь Михайлович, вы студентам этим… своим… привет от меня передавайте и скажите…, скажите… - мальчишка судорожно, со всхлипом втянул сквозь зубы воздух.
- Хорошо, я найду что сказать… и вот еще, у меня теперь к тебе просьба, ты завтра к Ане зайди, это важно…
- Я зайду…
- И … давай попробуем оставаться людьми.
- Это как?
- Просто людьми.
Окончив разговор Никита вытер лицо и опустившись на корточки, раскидывая руки медленно завалился спиной на теплые плиты двора. В устремленных в верх глазах мальчишки отражались несомые быстрым весенним ветром облака. Никита еще долго лежал глядя в небо, а потом снова потянулся к телефону:
- Ленка привет! Поехали в парк на великах кататься!