Применение телесных наказаний в воспитании подростков - насилие или неприятная необходимость?

В конце лета этого года меня по случаю занесло в старое Сенокосово, в деревне, где я когда-то давно с радостью проводила своё беззаботное детство. Естественно, в настоящий момент я в Сенокосово не по своей воле, ибо кому из подростков придёт в голову провести каникулы в деревушке, изолированной от цивильной жизни? Проблема в том, что моя бабушка в свои 70 устала от суеты городской жизни и решила впервые за десять лет вспомнить былые деньки, а так как одной ей жить целый месяц там достаточно трудно, меня родители отправили "придачу", чтобы, как говорится, сбегала в ларёк за хлебом.
За все годы моего отсутствия Сенокосово немного приукрасилось: какие-то дома были перестроены, а на поле появилась детская площадка. Но главной радостью для меня было присутствие давней знакомой Алёнки, которая так же была заброшена предками сюда "на свежий воздух". Она была интересной и оптимистичной девчонкой, с которой уж точно не соскучишься. Встретили друг друга мы с распростёртыми объятьями, узнали, что у кого на личном фронте. В общем, моё времяпровождение в Сенокосово обещало было не таким уж нудным.
В течение августа помимо помощи бабушке мы с Алёной развлекали себя катанием на велосипедах, плаваньем на лодках и обычными подростковыми забавами. Бывало, от надоевшей рутины в наши юные головы приходили глуповатые мысли, типа переночевать в заброшенной избе или выйти в лес в кромешную темноту с фонариком. В предпочтениях у нас также была небезызвестная игра "Правда или действие". Зачастую я выбирала "действие", считая, что Алёна не предложит мне что-то изощрённое. Однако, однажды в поздний вечер, за этой самой игрой Алёна сказала мне пробраться в любой ближайший амбар и утащить из него какую-нибудь ерунду, когда я в очередной раз выбрала "действие". Я тут же опешила, указывая на то что это просто-напросто проникновение на чужую территорию и воровство, за которые мне могла быть прямая дорога на нары. Алёна подбодрила меня тем, что местные уж точно не будут из-за такой мелочи вызывать полицию, максимум – погрозят пальцем и выдворят. Дабы не показаться трусихой, я с неохотой согласилась на такое задание.
Амбары имели исключительно местные жители Сенокосово, потому что только их волновало животноводство. Найдя более "спящий" дом, где свет в окнах горел тускло, я открыла калитку и прошла во двор. За домом находился небольшой амбар, причём плохо запертый: мне стоило лишь вытянуть защёлку. В амбаре была кромешная темнота, а судя по тишине, свиньи и куры уже давно пошли на стол хозяевам. Я шарила по деревянным стенам руками в попытке найти выключатель и хотя бы осмотреться. Здесь я споткнулась о какие-то вилы и с охом упала руками на сено.
– Кто здесь?!
Теперь я поняла, что значит выражение "сердце в пятки ушло". Похоже, я попалась с поличным хозяйке (голос был женский) и сейчас у меня есть один адекватный выход: выйти и признаться. Я аккуратно встала, стараясь не напороться вновь, и повернулась к источнику голоса.
– Я спрашиваю кто здесь?!
Я пошла к дверям амбара, в мыслях ругая себя за согласие на такую идиотскую идею. Вдруг на половине пути включился свет, и я от неожиданности зажмурила глаза. Приоткрыв веки, я оценила рядом стоящую в дверях женщину: среднего роста, полноватая, возраста 35 лет. Гримаса на её лице внушала страх, а судя по взъерошенными волосам моё вторжение испортило её сон.
– Ох, Господи! – а я была неожиданностью для этой женщины. – Ты какого чёрта тут делаешь?! Малолетняя воровка?! Вон отсюда, пока я не взялась за ружьё!
Я приподняла руки в знак невиновности и, нервно улыбаясь, принялась тихим голосом успокаивать её, мол, извините, я случайно. Но моё поведение резко перешло со тревоги на панику, когда её рука потянулась к висящему на стене ружью.
– Стойте, стойте! Послушайте! Я-я не воровка! Мы с подругой поспорили, вот я и пошла сюда! Я сейчас же уйду отсюда и больше никогда не приду! Простите, пожалуйста! – молила я чуть ли не со слезами на глазах, всерьёз испугавшись, что она приняла меня за домушника.
Женщина тут же убрала руку от оружия и показала пальцем на выход:
– Тогда живо убирайся из амбара! И чтоб ноги твоей я тут не видела.
Я быстрым шагом направилась к выходу, периодически извиняясь перед хозяйкой, на что она безразлично кивала головой. Неожиданно она схватила меня за плечо у самых дверей и произнесла, что напоследок ей придётся провести серьёзную беседу со мной, для закрепления материала, и что мне лучше пройти в гостиную их дома, дабы в позднее время не наделать шуму во дворе. После этих слов у меня будто гора с плеч свалилась – я отделаюсь какой-то воспитательной беседой, то есть, можно сказать, я уже прощена. Меня завели в скромно обставленную маленькую гостиную, и я тут же села за стол, стараясь как можно быстрее покончить с процессом. Хозяйка усмехнулась:
– Нет, дорогая, так дело не пойдёт. У меня с такими "храбрецами", как ты, разговор куда короче.
– Что Вы имеете в виду? – в животе скрутило от предчувствия неладного.
– Сразу видно, городская.Снимай шорты и ложись животом на диван. Доходчиво объясню, как ночью вламываться в чужой двор.
От услышанного я аж поперхнулась, продолжая с недоумением смотреть на хозяйку. Неужели она на самом деле решила закрепить урок таким вот способом?
– Не подумайте, я навек запомню, как Вы мне ружьём пригрозили. Я из приличной семьи, у меня кража и в мыслях не была. Я хотела зайти в амбар, и всё, выйти!
– Вора я бы на месте пристрелила, - закатила глаза женщина, – а полоумную молодёжь от таких развлечений следует отучать ремнём. Пререкаться я с тобой не собираюсь, живо на диван, пока меня не довела до белого каления.
Мне в происходившее просто не верилось. Я настойчиво уверяла хозяйку до тех пор, пока она не схватила меня за предплечье и другой рукой не стащила шорты, позорно оставив меня в одном нижнем белье.
–Вы не имеете право меня бить! Отпустите!– я повысила голос и попыталась вырваться из хватки, но к моему удивлению у хозяйки было больше силы.
Женщина толкнула меня на диван и, крепко придавив ладонью спину, стянула с висящих на спинке дивана брюк кожаный ремень. На сей раз мне лучше было не брыкаться. Я вспомнила крохотный совет из книги "Детство" Горького: когда бьют, надо "расчеться киселём", чтобы боль казалась не такой мучительной. Она стянула с моего зада трусы и занесла ремень, готовя его к долгожданной встрече с моей пятой точкой. Прозвучал свист, и я зажмурилась в ожидании. Первый удар пришёлся прямо поперёк ягодиц, наверняка оставив розовую полосу. Было терпимо, но к удару явно приложили силу. Ремень вновь поднялся над попой и со звуком опустился на неё. Этот удар уже заставил меня ойкнуть.
– Вот что случается с теми, кто на спор тревожит людей ночью! – приговаривала хозяйка, продолжая окрашивать мою задницу в розовые и красные оттенки. – Этим свою смелость не показывают! По чужим дворам шляться-то не боимся, а от ремня шарахаемся!
После десятка крепких ударов я почувствовала, что тихий "ай" перейдут в крики. На мягком месте не осталось участочка, по которому не прошёлся жалящий ремень. Когда дважды проходились по одному месту, жгло прямо как пламенем огня. Прежде меня ни разу не пороли, и эта боль была для меня неким открытием. Секунды спустя я уже не стеснялась вскрикивать после каждого удара, похоже было даже на то, что хозяйке амбара эту удовлетворяло – они хлестала по моему несчастному заду сильнее и бормотала нравоучительные фразочки. Конец воспитательной "экзекуции" я поняла по тому, что ремень был отложен в угол дивана. Я с облегчением выдохнула.
– Вот и закончилась наша беседа. Теперь можешь смело идти на все четыре стороны, – ухмыльнулась она и несильно шлёпнула меня по затылку.
Я оделась, пробурчала привычное "Извините ещё раз, спокойной ночи" выбежала из дома. У калитки смены ждала Алёна, явно услышавшая мои крики во время наказания. Завидев меня, она вытаращилась и удивлённо спросила, что за чертовщину она со мной творила.
– Видать, в плохой час я её разбудила. Выдрала ремнём, не пожалела сил, мигера. Завтра сесть стопудово не смогу. По дороге домой Алёна ещё долго расспрашивала о случившимся, так как такого исхода она уж точно не ожидала (а как уж я-то не ожидала). По пути я также задумалась, что бы у нас в мегаполисе за такое было. Разумеется, полиция, учёт и подобная дребедень. И кого бы осенила мысль взяться за ремень и разобраться самостоятельно?