ДУРЕНЬ (автор Errant Orca) - Николай, здравствуй. Можешь говорить?.. - Мама говорит тихо, голос дрожит. – Извини, что беспокою...
«За что она извиняется?».
Она всегда считает, что отнимает драгоценное время у занятых людей, когда просит о помощи. Даже если звонит отцу своего ребенка.
- Ты не поверишь, что он опять натворил… Тринадцать лет, трудный возраст…
Опять – это третий раз за семестр. Наша школа перешла в этом году на дурацкую триместровую систему – вместо 4 четвертей теперь 6 семестров где-то по 6 недель. Мы сперва обрадовались – чаще каникулы и все такое. Зато времени, чтобы исправить оценки стало меньше. Вот нахватал троек в первые две недели или прогулял – и все, хорошей оценки не жди. Вот и посыпались хорошисты в троечники. Как я, например. Но мой случай особенный…
Мама продолжала жаловаться по телефону, а я ждал тех единственных слов… Наконец, она запинаясь произнесла:
- Коля, может быть… если тебе нетрудно конечно же… но все же может переговоришь с ним? С глазу на глаз, по-мужски.
Сердце ёкнуло. Я старательно делал вид, что листаю ленту вк в телефоне, но был напряжен, как струна в ожидании ответа на том конце линии. Лицо матери озарилось:
- Да? Ой, как здорово! Завтра зайдешь? А, сам со школы заберешь? Хорошо, договорились.
Она положила трубку и взглянула на меня:
- Влад, все слышал? Завтра отец за тобой после школы заедет. Поговорит с тобой о твоих подвигах.
Я кивнул, скрывая ликование. Мама вздохнула и ушла на кухню. За последние полгода она сильно сдала, как будто съежилась. Глядя ей вслед, почувствовал укол совести. Но совесть я быстро успокоил предвкушением от встречи с отцом. Ну и что, что я поступаю нечестно. Они тоже нечестно поступили, когда разошлись этим летом.
***
Отец всегда был по уши в работе. Постепенно он стал задерживаться все дольше и чаще. Однажды он не пришел ночевать домой.
А после они с мамой в своей комнате ругались, кричали, плакали. И он ушел.
«Понимаешь, сынок, мама с папой больше не могут быть вместе. У папы», - мама потом сказала мне почти плача. – «У папы появилась другая женщина».
Я позвонил отцу и начал орать, но на все мои возмущения и крики отец лишь сказал: «Вырастешь - поймешь». Я бросил трубку.
И бросал трубку каждый раз, когда он звонил. Больше месяца отец пытался пробиться ко мне, а потом бросил это дело. Словно отказался он от меня. Сдался.
Злился я и на маму за то, что не смогла удержать отца, но быстро простил. Как-никак, жить я остался с ней.
***
Первый – в смысле, самый первый, а не в этом семестре, - «косяк» мой был в сентябре, в первую же неделю учебного года. Разругались с одноклассником, слово за слово, и в драку. Класснуха нас разняла и давай звонить родителям. Отцу. Он примчался к концу учебного дня – отпросился с работы.
Я был удивлен – чтоб отец свалил с работы? Ради меня? Он же всегда был работником до упора и упоротости, и баба его новая такая же. Он экономист, как период отчетности – так хоть на работе ночуй. А она – бухгалтер в этой же конторе… Вот и начали ночевать вместе.
Отец заверил класснуху, что поговорит со мной о моем поведении, поинтересовался у меня, не сломал ли я чего в кабинете или кому-то костей. Удостоверившись, что все в порядке, он успокоился. Выглядел он несколько… виновато-растерянным.
- Давай прокатимся немного, поговорим...
В машине отец принялся расспрашивать меня о всяком, на что я сперва отвечал односложно. А потом… а потом мне вспомнились те его редкие выходные, проведенные со мной. И я понял, как же соскучился по нему. Обида постепенно отступала, и в конце концов мы снова шутили и говорили обо всем, как в прежние времена. Папа пообещал, что на следующие выходные должно быть спокойно на работе и он сможет со мной сходить в лазертаг.
***
Всю следующую неделю я ждал выходных. Мне так хотелось, чтобы папа снова был частью моей жизни и ругал себя за то, что отталкивал его все лето. Но практически в последний момент он позвонил и сказал, что не сможет, но вот на следующих выходных – вот точно.
И вот минула еще неделя. Была пятница, я звоню отцу, как раз перед физикой.
- Влад, понимаешь, у меня работа…
- Опять?
- Взяли нового админа, а он, собака, сервер уронил. И все данные похерились. Придется восстанавливать все документы за две недели.
- А бекапа чё, нет?
- Так он и сервер с бекапами уронил, бестолочь. Слава богу, в начале месяца бекап на облачное хранилище кидается, вот его и загрузили. Сейчас всю работу с начала сентября восстанавливаем, по сути. Извини, Влад.
- Ну давай на следующей тогда?
- Я боюсь, не получится. Как раз конец месяца, вообще завал, ну ты помнишь, как это бывает у меня на работе.
- Ясно. Понятно.
Сорвал я тогда урок физики. Была первая лаба – по погрешностям. Надо было измерять несколькими линейками один предмет, а потом по формулам погрешность высчитывать. Ну я был зол на всех и вся, взорвался и начал орать:
- Нафиг нам она нужна, ваша погрешность сраная!
- Терентьев, успокойся…
- Вот где она нам в жизни пригодится?..
Разосрались с физичкой в пух и прах. Докладная, родителей к директору. В этот раз пришла мама, долго-долго извинялась. А вечером пригласила отца на полчаса. «Если одну меня не слушаешься, может Коля тебе мозги вправит». Вот они мне вдвоем на мозги эти несчастные и капали.
Закрывая за папой дверь, мама полушутя сказала: «Ну хоть с сыном пообщался».
И тут у меня в голове что-то щелкнуло.
Так я покатился по наклонной. То поздно приходил домой, то мама сигареты в куртке находила, то еще урок сорву.
Схема была простой – накосячил – приходил папа, немного ругал – я обещал, что больше так не буду – мы мирились и просто разговаривали. Конечно, не на каждую мою выходку папа бросал все дела, но он хотя бы звонил.
Плохие оценки старался не получать, но отношения с учителями ухудшились, и там, где в прошлом рисовали «4», в этом они уверенно ставили «3». Так, за первый семестр я получил 5 троек. И вот уже второй семестр подходил к концу, а положение мое лишь ухудшалось. Хуже всего было с физикой – новый предмет, новый препод, а мама в физике не шарит от слова совсем. Папа со мной занимался физикой, но с прошлой недели стал давать маме денег на репетитора, ссылаясь на занятость. И это огорчало.
***
Сегодня я решился на крайние меры. Была пятница, очередная лаба по физике. Училка принесла ноут и проектор, радостно оповещая, что ход лабораторной работы будет показываться на экране. Она недавно освоила MSPowerPoint и так гордилась этим, что готовила презентации почти на каждый урок.
Пока физичка отвлеклась, я взял черный маркер, который купил накануне, и написал на экране ноута слово из трех букв. Прозвенел звонок, все расселись по местам. Физичка прошла к столу, я затаил дыхание.
- Итак, тема сегодняшней лабораторной работы… - она включила ноут, экран загорелся, и через мгновенье ее лицо побледнело, и почти сразу залилось румянцем.
Ненавидящим взглядом она обвела класс.
- Влад. Терентьев. Встать.
Я поднялся.
- Ты? Ты написал это? – дрожащей рукой она тыкала в экран.
- Ну я… - как бы равнодушно ответил я.
- Ну конечно же, кто ж ещё.
С разных сторон послышались возгласы стукачей – «да-да, мы видели, он зачем-то к вашему столу подходил. С маркером». Гады. Но это мне было лишь на руку. И начались разборки. В первую очередь было решено оттереть непотребщину с экрана. Прибежала класснуха, принялась оттирать маркер платочком – ноль эффекта. Класс хихикал.
- Сейчас я средство для снятия лака принесу! – нашлась физичка.
Но и оно не помогло. Не помогла ни водка (и откуда она в школе?), ни ацетон, ни раствор аммиака из кабинета химии, ни средство для мытья посуды. Маркер оказался перманентным. Я быстро загуглил название. Строительный. Пишет по стеклу, металлу, пластику. Устойчив за многим растворителям и кислотам. Ой.
В конце концов, прибежал учитель информатики, закричал: «Вы что, ироды, с ноутом делаете?» и унес ноут с собой. Однако экран уже был безнадежно испорчен – непосредственно надписью и попытками ее свести. Вызвали родителей – маму. Порешили, что экран ноута менять за наш счет. Денег у мамы на него нет, значит, надо просить у папы. И заодно со мной провести профилактическую беседу.
Я признавал, что несколько перестарался в этот раз, но я не знал, что маркер несмываемый, и это меня вполне оправдывало. Конечно, стыдно было, но все образуется. «Скажу отцу, чтобы карманных денег мне не выдавал до нового года. Я заслужил».
В субботу я шел в школу в приподнятом настроении. Зашел к физичке, извинился, подарил шоколадку. Извинился перед класснухой. И ждал, ждал когда наконец эти уроки дурацкие кончатся. Последний урок, казалось, длился вообще не 45 минут, а все два часа. Наконец, после звонка я пулей выскочил во двор, не застегнув куртку, и начал выглядывать папину машину. Но его все не было. Я уже решил, что опять из-за своей работы он сможет приехать, как вдруг зазвонил телефон. Папа.
- Пап, привет, ты где, я тебя давно уже жду!
- Здравствуй. Я немного задерживаюсь на работе.
Ясно. Как всегда.
- Но мама очень просила с тобой поговорить, да и я сам хотел… Так что давай поступим так. Деньги на проезд есть?
- Ага!
- Отлично. Поедешь ко мне домой, Вера тебе откроет. А я освобожусь часа через два. И не вздумай уйти до моего прихода.
- И не подумаю. Диктуй адрес.
Путь до новой отцовской квартиры составил 40 минут. Сердце колотилось как бешенное. Затаив дыхание, как перед прыжком в воду, я позвонил в дверь.
Теперь я ее увижу, эту Веру. Женщину, которая увела моего отца. Я никогда ее не видел раньше, и почему-то она представлялась мне теткой, которая вульгарно красится и одевается в не по возрасту короткие юбки. А еще у нее должны были быть пергидрольные волосы, такие, как солома. И вообще, она должна быть похожа на ведьму.
- Ой, здравствуй, Влад. Заходи, Николай предупредил, что ты придешь.
Вера оказалась… обычной. И квартира у нее была обычной. Она провела меня на кухню, угостила чаем, предложила обед, от которого я вежливо отказался. Она была само спокойствие, в отличие от меня. Расспрашивала о моих увлечениях, внимательно меня слушала, но не заискивающе. Разговор шел, постепенно мое напряжение уходило.
Было неприятно осознавать, но Вера оказалась нормальной такой теткой. И это меня очень сильно смущало. Лучше бы она была ведьмой, а так… Выходило, что мне некого больше ненавидеть за развод родителей. Маму я ненавидеть не мог, ведь она добрая и мягкая. Папу тоже, он ведь такой классный. И Вера – спокойная и внимательная. Конечно, я говорил с ней всего лишь час с лишним а родителей знал всю жизнь, но я не видел в ней больше врага. От этого становилось грустно…
Хлопнула входная дверь.
- Я дома!
Я и Вера вышли в коридор встретить папу. Он кивнул мне, отвел Веру в сторону, о чем-то тихо попросил. Она удивленно взглянула на меня, потом на папу, потом кивнула, взяла пальто, ключи от папиной машины и вышла.
Я с недоумением посмотрел на отца.
- Пошли, поговорим.
- А есть ты не хочешь?
- Сперва с тобой разберусь.
Интонация папиного голоса была непривычной. «Может, устал? Или простыл».
Мы прошли в комнату, которая явно была гостиной – в ней были диван, кресло, журнальный столик и прочая дребедень. Отец смерил меня тяжелом взглядом, от которого мне стало неуютно.
- Я звонил твоим учителям. Мама, конечно, подробно рассказала о твоей выходке, но я решил, что стоит услышать и их мнение. Честно говоря, учителя в шоке. И я в шоке. Написать такое на учительском – чужом! – ноутбуке. И сорвать лабораторную работу, к тому же. Мы с матерью тебя такому не учили.Ну и что ты можешь сказать в свое оправдание? – сразу начал разборки. Ну ладно.
- Я… Прости, я не знал, что маркер несмываемый. Совсем несмываемый.
- А был бы смываемый, было бы все нормально, значит?
- Ну пап…
- Не «папкай». Ты совсем что ли совесть потерял? Из хорошистов в троечники…
- Я исправлю! – быстро вставил я.
- Куришь… - продолжил отец.
- Я только один раз попробовал!
- Хамишь…
- Я…
- Не перебивай. – В голосе отца зазвучали стальные нотки. Так он со мной никогда не разговаривал. От неожиданности я плюхнулся на диван.
- Хамишь матери, хамишь учителям. Я понимаю, что в этом есть моя вина, как родителя, я мало в последнее время уделял внимания твоему воспитанию. Но ничего, сейчас я им займусь вплотную. Надо было тебя еще в сентябре выдрать после твоей первой выходке на физике, а я пожалел. – Он шагнул ко мне, взглянул сверху вниз. – Снимай штаны.
- В смысле? – опешил я.
- В прямом. Пороть тебя буду. – Отец начал расстегивать ремень. Не веря своим глазам и ушам, я следил, как узкая черная полоса вылезает из шлевок его брюк.
- Пап, ты чего…
- А ничего, - ему надоело ждать, когда я сделаю, что велено, и протянул ко мне руку. Я отпрянул и забрался с ногами на диван.
- Пап, мне уже почти четырнадцать…
- И что? Меня батя почти до самой армии порол.
Помню я эти истории из папиного детства. Обычно они заканчивались словами «вот я тогда решил, что своих детей и пальцем не трону».
- Но ты никогда меня… - в горле встал ком, - никогда не это…
- А вот давно пора было. Батя бы меня еще за первую сорванную лабу по физике выдрал. А за ноут вообще бы убил.
Мне хотелось сказать, что он повторяется в словах, но я выдавил лишь «не надо».
Папа вздохнул.
- Так, я считаю до трех. Или подставляешь задницу, или хуже будет.
«Интересно, а что в таком случае может быть хуже?» - мелькнуло в голове.
- Раз.
«Проверять че-то особо не хочется».
- Два.
«Б**, как страшно-то».
Решив не дожидаться счета «три», я завозился с джинсами.
- То-то же.
Я расстегнул пуговицу и ширинку, вопросительно посмотрел на отца.
- Ложись вдоль дивана, что замер-то. И задницу заголяй.
Оглядываясь через плечо на отца – не шутит? не передумает? – я вытянулся на диване, приспустив джинсы и трусы вниз. Я думал в тот момент, что готов стойко вытерпеть все. Может, даже докажу папе, что я не хлюпик и не маменькин сынок. Но когда он вздохнул и стянул трусы совсем до колен, храбрость моя куда-то улетучилась.
- Пап, не надо, пожалуйста, я так больше не буду.
- Конечно не будешь. И сидеть на жопе не будешь еще недельку где-то.
И тут он ударил. Я инстинктивно дернулся, но было не так больно, как ожидалось после таких-то слов. Второй и третий удары были такими же по силе, и я вытерпел их не шелохнувшись.
«Ну, в принципе, терпеть можно».
- Уйёё! – четвертый удар был намного сильнее. Будто кипятком на жопу плеснули. Отец дал мне отдышаться и ударил еще раз. Рука само собой потянулась погладить место удара, но отец перехватил ее и прижал к пояснице.
- Не прикрываться.
Я мысленно проклял все маркеры на свете и собственную глупость. Последовали три таких же сильных удара.
- Ай! Не надо больше! Пап, прости!
Еще удар. В этот раз слабее. И еще один, совсем уже слабый. Я зажмурился, не дыша, в ожидании.
- Хрен с тобой, поднимайся. – Отец отпустил мою руку спустя очень долгое мгновение.
***
Я услышал, как он опустился на пол. Я вытер слезы – «и когда это я успел заплакать?» - и открыл глаза. Папа сидел на полу, оперевшись спиной на диван, все еще держа в руках страшный ремень.
- Пап?
- Одевайся.
Чуть поморщившись, я надел джинсы. Теперь, когда порка осталась позади, боль казалась вполне… приемлемой. Там, где попал ремень, задницу жгло, но не более. Но я с ужасом подумал, чтобы со мной было, если бы отец не остановился. Он продолжал сидеть на полу с отрешенным взглядом, и решил аккуратно сесть рядом.
- Больно? – он взглянул на меня.
- Нууууу, так. Скорее больше страшно было.
Вздох облегчения.
- Пап... ты это, прости меня, пожалуйста.
- И ты меня. – Я удивился. – Я несколько погорячился. Да еще твоя классная…
- А что она?
- Позвонил я ей вчера, она естественно давай на тебя жаловаться. И говорит: «Вот, раньше Влад себя хорошо вел, а сейчас нет, сразу видно, после развода пороть некому». Я хотел сказать, что я тебя и не порол никогда, а потом задумался…
- Нунифигасе ты задумался!
Он кивнул:
- Нифигасе, нифигасе. Я ж не помер от такого воспитания, а чем мой сын хуже… А оказалось, не так-то это просто. Жалко, родная кровь все-таки. Ты мне лучше скажи, какая муха тебя укусила в этом году? Ты звезд с неба не хватал, но никогда с тобой таких проблем не было. Как будто подменили тебя. – Папа с прищуром взглянул на меня. – Говори мне, кто ты и что ты сделал с моим сыном?
Я хихикнул. Он улыбнулся, но быстро посерьезнел:
- Так все же? Трудный возраст, гормоны играют? С компанией плохой связался?
- Неа…
- Батю нравится доводить? Нравится, как он орет? – отец снова начал закипать.
- Нет. Это все потому, - я вздохнул, собрался с силами. – Это все потому, что ты поорёшь-поорёшь, а потом хоть как-то со мной пообщаешься. Даже вот сейчас. Я и раньше тебя только в выходные и в праздники видел, а сейчас вообще… Как будто я для тебя больше не существую…
Отец закрыл глаза.
- То есть, все это время… Все эти сигареты, гулянки до трех часов ночи, все эти истерики в школе – всё это чтобы папка внимание на тебя обратил?
- Угу.
- Ну что, получил сегодня внимания-то, м? – Он усмехнулся и похлопал ремнем по открытой ладони. – Или еще добавить?
- Не надо еще, – поспешно ответил я.
- Эх ты, дурень…
Мы помолчали с минуту. Первым заговорил отец.
- Значит так. Двойки-тройки чтоб исправил. Чтоб я ни одной жалобы от учителей на тебя не слышал, ясно?
- Ясно.
- Прекращай мне тут свою манипулятивную деятельность. Я слышал от психологов, что дети часто неосознанно себя плохо ведут, чтоб с ними занимались, но чтобы намеренно…
- А что, я ж особенный.
- А я в свою очередь постараюсь хотя бы раз в неделю в выходные если и не видеться с тобой, то хотя бы созваниваться. Договорились?
- Договорились.
- Отлично, пошли на кухню, я голодный как собака.
Отец встал, подал мне руку. Я чуть помедлил. Один вопрос меня все же мучил.
- Пап?
- Чего еще?
- А что бы ты сделал, когда досчитал до трех, а я бы не это…ну…
- Если бы ты штаны не снял? Да ничего бы не сделал. – Отец пожал плечами. – Молча ушел бы на кухню и все.
Я вспыхнул. «Так значит можно было и не мучиться? Вот я дурень-то!..»
https://vk.com/topic-123523271_47527269
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
