Сообщение: 2732
Зарегистрирован: 26.03.18
Откуда: Deutschland
Рейтинг:
7
Отправлено: 02.12.23 21:02. Заголовок: Aвтор King21044. Двое из ларца
Двое из ларца
Aвтор King21044
Часть 1
Внешне мальчишки были абсолютно одинаковые — носики пуговками, ямочки на щеках, пухлые, как у ангелочков, ротики, светлые кудряшки и две пары голубых глаз, огромных, как блюдца. Не дети, а ожившие купидончики.
Они ещё и одеты были одинаково, в костюмчики футболистов — шорты и футболки в сине-красную полоску с надписью «Ronaldo» и семёркой на спинах. Полная идентичность, короче.
Алиса всё всматривалась в милые мордашки в поисках какого-нибудь различия — родинки, например, или шрама, но ничего такого не было. Как их различать, было совершенно непонятно. Нет, Катька отличала как-то, само собой, но это и ясно — она же мать.
Счастье в лице племянников свалилось внезапно, и Алиса не то что подготовиться, а даже пискнуть не успела. Катька с мужем приехали, выгрузили из машины ребят и сумки с продуктами и одеждой на пять дней и как-то подозрительно быстро уехали — даже кофе не попили. Сестра только крикнула на прощанье:
— Ты, Алиска, с бандитами нашими не церемонься! Чуть что, так ремня им по жопам, слышишь? Я серьезно!
И свалили.
Алиса ошарашенно стояла посреди грядок с клубникой, прижимая к груди перепуганную шумными гостями кошку, и вспоминала, когда она успела их пригласить? Не было такого, точно. Катерина звонила, правда, совсем недавно, жаловалась, что замоталась на работе и дома, что времени на себя не хватает, а ведь лето такое короткое! И дети в городе чахнут, потому что не отправишь их одних никуда… Алиса осторожно поддакивала, зная натуру сестры и ее умение перекладывать свои заботы на окружающих, но какими бы жирными ни были намеки, в гости не звала. Во-первых, на только что купленной даче всем попросту не хватило бы места — в крошечном домике рядом с печкой была только одна кровать, которую занимали они с кошкой, а во-вторых, очень не хотелось, если честно.
Племянники были милы и забавны, — по крайней мере, такими казались в те нечастые разы, когда она их видела, — муж Катерины тоже не раздражал, он был таким тихим и незаметным, что Алиса долго не могла запомнить его имени — то ли Коля, то ли Саша, то ли Вова… В итоге он оказался Васей, но это было неважно, поводов обращаться к нему по имени попросту не было: Катерина всегда отвечала за него, какой бы вопрос Алиса не задавала, а сам Вася сидел со смущенной и скромной улыбкой.
К бурному характеру сестры тоже можно было притерпеться, так что дело было ни в ней, и ни в каждом из них по отдельности, а во всех вместе: семья целиком была какая-то очень суетливая и шумная.
Они все ужасно орали (кроме Васи). Катька в принципе общалась только криком, мальчишки росли такими же горластыми и буйными, а несчастный Вася вечно метался по дому, понукаемый женой то что-нибудь немедленно сделать, то что-то сейчас же принести, то вынести мусор, то унять детей, то просто не путаться под ногами. При этом он постоянно что-то с грохотом ронял и ломал.
И как такой пучок горящих фейерверков приглашать в гости на любимую, уютную, маленькую и такую милую сердцу дачу? Да никак!
Матильда завозилась у Алисы на груди, со страху глубоко втыкая когти и пытаясь ввинтиться хозяйке под мышку. Алиса вздрогнула, очнулась от раздумий и, натянув свою самую приветливую улыбку, сказала:
— Ну что, братцы-кролики? Давайте устраиваться. Только вот кто из вас кто, напомните?
Близнецы хитро переглянулись. Левый смешно хрюкнул носом и неумело, но с большим чувством плюнул Алисе под ноги, а правый подошёл вальяжной походочкой и строго спросил:
— Как кошку звать?
— Матильда, — ответила Алиса, робея.
Мальчишка усмехнулся каким-то своим мыслям и с силой дёрнул несчастную Тильду за хвост.
Часть 2
— Ты что? Нельзя так с животными! — крикнула Алиса, когда оторопь прошла.
Матильда с воем унеслась куда-то в кусты смородины, расцарапав от страха хозяйке руки.
Мальчишка, казалось, пропустил слова мимо ушей, хищно улыбнулся и пошел, крадучись, прямо по грядкам за кошкой.
— Ну-ка! — Алиса схватила его за руку и дернула, — Тильду мою не тронь! Слышишь?
— Кого-о? — переспросил тот с таким противным выражением, что сразу захотелось дать ему подзатыльник.
«Надо взять себя в руки, — подумала Алиса, — в конце концов, это же дети!»
Тот, который дернул кошку за хвост, теперь вырывался, крутясь волчком, а второй, который плевался, скорчил вредную рожицу и показал на Алисин домик:
— Это чё? Избушка на курьих ножках?
И заржал.
Второй ангелочек перестал вырываться и присоединился к брату. Вдвоем они от души посмеялись, толкая друг дружку локтями и подзадоривая — натурально два поросенка, стебущихся над домиком третьего. Потом, когда веселье кончилось, один почесал затылок, обвел хитрым взглядом Алисин огородик, цветничок и домик и протянул с ехидным, взрослым смешком:
— Да-а… Небогато.
— Ну, и где у тебя тут клубника? — требовательно спросил второй.
— Так! — собралась наконец с духом Алиса, — вы чего такие невоспитанные?
— А чего? — синхронно насупились братья.
— А того! — передразнила Алиса, — ни тебе «здрасте», ни «как поживаешь»! Вы в гости приехали? Вот и ведите себя как в гостях!
— Это как? — спросил левый.
— Ну, здрасте, — с вызовом сказал правый.
— Для начала, кошку мою даже пальцем не трогать, ясно? — Алиса рывком развернула обоих наглецов к себе, — ясно, я спрашиваю?
— Ну, ясно, — нехотя ответили те.
— Во-вторых… — что «во-вторых», Алиса не знала. Ей вдруг стало очень неловко за свою внезапно прорвавшуюся строгость. Всё-таки нельзя так с гостями, тем более, с детьми.
Мальчишки, словно почуяв её замешательство, скроили трогательные и напуганные рожицы. Сердце Алисино дрогнуло.
«Хороша тетя, — подумала она. — Ты ведь даже не помнишь, сколько им лет!»
Алиса принялась считать. Катерина плясала с животом ещё на свадьбе, а поженились они с тишайшим Васей до Ковида. Вот только насколько до? Года за два? Или за три? Нет, вряд ли племянникам по четыре года. Алиса, конечно, очень плохо разбиралась в том, как выглядят дети в четыре года или в пять, но эти двое напоминали скорее парочку младших школьников, а не детсадовцев. Неловко было ещё и от того, что совершенно было не ясно, как к ним обращаться, к таким одинаковым.
— Ты не помнишь, как нас зовут, да, тетя Алиса? — спросил правый.
— Лиса Алиса, — хохотнул левый.
— Ничего подобного! — возмутилась Алиса. — Вас зовут Родион и Валера. Как вы могли подумать, что я забыла ваши имена?
— Мама сказала, что ты наверняка забыла! — сказал левый.
— Мама сказала, ты с нами намучаешься, — сказал правый и плюнул.
— Как видите, не забыла! — гордо ответила Алиса. — И хватит плеваться, это некрасиво. Пойдемте лучше в дом пить чай и разбирать ваши вещи.
И Алиса повела гостей на веранду, думая о том, что следующие пять дней могут стать чертовски сложными. Она понятия не имела, что делать с детьми. Например, как их кормить? Нужно ли это делать по часам? И можно ли их вообще ругать? Вдруг у них будет из-за этого детская травма?
Пока Алиса ставила чайник и искала заварку, — не поить же детей кофе, — близнецы с интересом осматривали дом, трогая руками все подряд, переставляя её вещи, роняя их и, кажется, даже пробуя на зуб.
Голодные — решила Алиса.
— Надеюсь, родители дали вам с собой достаточно еды, — сказала она, стявя на стол пакеты из Пятерочки, с которыми приехали гости.
В сумках оказались стопки с одеждой, причем каждого вида было ровно по два — две пары одинаковых футболок, две пары одинаковых трусов в горошек, два комплекта одинаковых пижам, спортивных костюмов, а ещё кофты, свитера и плавки — разумеется, одинаковые.
«Тоска зелёная» — подумала Алиса. Она точно помнила, что в детстве всегда хотела отличаться от других и поэтому, например, ненавидела школьную форму. А эти двое, кажется, были только рады, что их невозможно отличить друг от друга.
Во втором пакете нашлась еда, но странная. Там были: батон «Красная цена», один пакет молока «Красная цена», один десяток яиц второй категории, гроздь зеленоватых бананов и два крошечных стаканчика ванильного йогурта с желтыми наклейками «Успей купить».
— Как-то маловато на пять дней, — пробормотала Алиса и крикнула близнецам, которые весело прыгали на ее кровати: — а что вы обычно едите?
— Мороженое! — крикнули из спальни.
— Конфеты!
— Пиццу!
— Конфеты!
— Мороженое!
— Ничего подобного здесь нет, — сказала Алиса. Она задумалась.
В ее крошечном холодильнике тоже было мало еды, потому что еда в жизни не главное. Там было куриное филе для Матильды, два шарика моцареллы для самой Алисы, пакет мини-круассанов, бутылка оливкового масла и крем от прыщей, который нужно было хранить в холоде. Этого всего Алисе хватило бы надолго, потому что ей нравилось питаться овощами и ягодами со своего огорода, но ни мороженого, ни пиццы на грядках не росло.
В шкафчике над умывальником был еще шоколад и маленькая плоская бутылочка Амаретто — на случай, если после дня в саду Алисе захочется расслабиться.
«Придется делиться» — подумала она с тоской.
Шоколадом, само собой, а не ликером. Амаретто привез Алисе из дьюти-фри один знакомый шляпник, и она ни с кем не стала бы его делить. Ни Амаретто, ни шляпника.
— Вы есть хотите? — крикнула Алиса сорванцам, которые самозабвенно рылись в ее вещах.
— Да! — крикнули те и прибежали на веранду.
— Очень хорошо. Сейчас мы будем пить чай и думать.
Алиса усадила мальчишек за стол, налила по чашке чая и оторвала от связки бананов каждому по штуке.
— Мороженого у меня нет, — извинилась она, — зато есть немножко шоколада.
Алиса достала из шкафчика плитку «Риттер спорта» и отломила близнецам по одному квадратику, решив не баловать.
— А мама сказала, что ты будешь нас кормить одним мороженым! — сказал левый, шумно отпивая из чашки.
— И конфетами! — добавил правый, чавкая бананом.
— Вот как? — улыбнулась Алиса, — а что ещё мама сказала?
— Что пора тебя раскулачивать! — весело ответил левый.
— Что у тебя нет своих детей, а это нечестно! А то ишь… Как она сказала? — близнецы переглянулись, вспоминая, — А то ишь, хорошо устроилась, живешь в свое удовольствие!
— И ещё кое-что сказала…
Мальчишки наморщили гладкие лобики и от натуги даже перестали жевать.
— Вспомнил! — крикнул правый и расплескал на стол немного чая, — что ты все равно недобабок, и сидеть с чужими детьми твоя обязанность!
Часть 3
Сон никак не шел, несмотря на насыщенный беготней и событиями день. Алиса поворочалась на скрипучей раскладушке, повздыхала. По полу веранды тянуло холодом. В стекло бился с сухим стуком мотылек и шуршал крыльями.
Слово «недобабок», молча проглоченное днём, теперь кололо в сердце как осколок.
Из единственной комнаты доносилось тихое посапывание — там, в Алисиной постели, вдвоем спали близнецы. Поглядеть сейчас, так умильная картина: в одинаковых пижамах, расписанных какими-то мультяшными мордочками не то котят, не то медвежат, обнявшись, уткнувшись друг в дружку носиками, мирно спят ангелочки. Зайчики.
Алиса вздрогнула, вспомнив, каким выдался денек.
После перекуса чаем и бананами, племянники принялись обследовать дом с удвоенными силами. Просьбы, мольбы, окрики и запреты не действовали. Пацанята забрались по шаткой лестнице на чердак, там долго чем-то грохотали и чихали, отказываясь спускаться.
Алиса решила, что это сама судьба послала ей перерыв, и быстренько набрала Катерину, чтобы выяснить про прикол с едой и все остальные приколы, но телефон сестры то ли был выключен, то ли оказался вне зоны действия сети. Это было странно, впрочем, удивляться и размышлять было некогда.
Минут через десять близнецы спустились вниз, серьезно и по-деловому ещё раз обежали дом внутри, а потом снаружи, и, уперев в Алису недовольные взгляды, спросили:
— Так, мы не поняли. А где компьютер и телек?
Известие, что ни того ни другого нет и никогда не было, они приняли близко к сердцу. Орали, ругались, топали ногами и плевались. Оказывается, Катерина расписала им каникулы у тети Алисы, как горы мороженого и конфет, время абсолютной свободы и вседозволенности и бесконечные часы за играми и телевизором. Это была ещё одна подстава от Катьки, и желание всё-таки до нее дозвониться усилилось.
Алиса кое-как уговорила племянников в качестве развлечения пойти погулять и теперь, бессонной ночью, лёжа на скрипучей раскладушке и кутаясь в пахнущий сыростью плед, вспоминала эту прогулку с тихим ужасом.
Дети не слушались. То есть совсем. Они галдели и кривлялись, показывали соседям языки, ругались на Алису, безобразно орали, пытались перепрыгнуть через канаву, хотя Алиса очень просила этого не делать. В конце концов они подрались, толкнули саму Алису и вдобавок обрызгали её новый сарафан грязью из лужи. Специально.
Каждый раз, когда по дороге проезжала машина, сорванцы так и норовили выбежать на середину, едва не под колеса.
Алиса боялась, что они покалечатся, что убегут и потеряются, что поранятся об кусты шиповника. Перед соседями было дико стыдно, перед незнакомыми людьми неудобно. Руки так и чесались схватить обоих за шиворот и хорошенько тряхнуть или даже поддать им по попам, но Алиса помнила, что бить детей нельзя.
Возвращение домой оказалось ещё хуже. Разбесившиеся на дороге, мальчишки принялись носиться по участку, вытаптывая и ломая всё без разбору — кабачки и тыквы, ломкие и нежные помидоры, с таким трудом выращенные гортензии, только что посаженную клубнику и едва распустившиеся сказочно красивые лилейники. Это была катастрофа. Несколько недель упорного труда были смяты и уничтожены двумя мелкими обезумевшими головорезами.
Алиса села на ступеньки крыльца и хотела уже заплакать, как вдруг ей пришла в голову блестящая идея.
— А давайте играть в прятки? — крикнула она близнецам.
Те задумались на секунду и перестали остервенело топтать посадки баклажанов.
— Давай! Тогда прячься! — ответили они с угрозой.
— Чур я вожу! — быстро нашлась Алиса, — считаю до двадцати! — она зажмурилась и стала вслух считать.
Стоило закрыть глаза и тут же появилось желание проснуться, и чтобы весь этот ужас оказался всего лишь ночным кошмаром. Увы. Когда счет закончился, и Алиса оглядела свою дачу, огородик был по-прежнему вытоптан, а ломкие стебли цветов разбросаны, как после урагана, но хотя бы мальчишек нигде не было видно.
Алиса устало опустилась на ступеньку, достала телефон и ещё раз попытала счастье — бесполезно. Катерина то не брала трубку, то была вне зоны действия сети.
Всё чудесатее и чудесатее — подумала Алиса. Ладно, допустим, Катька не хочет общаться с ней, но как же ей не страшно за своих детей? А если Алиса по неопытности не справится? Если сделает что-нибудь не так? Ведь сестра даже инструкции к ним не оставила!
Нужно ли их мыть, например? Нужно, конечно, но как? Сама Алиса довольствовалась летним душем с прохладной водой, текущей сверху из бочки, но подойдет ли такое детям? И что делать, если они заболеют?
От всего этого шла кругом голова, и Алиса, прислонившись к деревянному столбу крыльца, измученно задремала.
— Ты нас совсем не искала! — разбудил ее недовольный окрик.
Оба сорванца стояли перед ней с обиженными мордочками. Левый сложил руки на груди, а правый перекатывал что-то во рту. «Сейчас плюнет» — поняла Алиса.
— Неправда! Я вас упорно искала, — соврала она. — Но вы так хорошо попрятались и сидели так тихо, что я даже испугалась, уж не пропали ли вы!
На лицах племянников мелькнуло торжество.
— Ладно. Теперь мы хотим есть! — сказали они и взяли Алису в кольцо.
На ужин были жареные кабачки с остатками моцареллы, чай, а еще каждый получил по банану.
Мальчишки ели так, словно всю жизнь питались в хлеву — кидались хлебом, разбрасывали еду вокруг тарелки, рыгали и чавкали, но съели в итоге всё.
Слопав ужин, они повскакивали из-за стола и уже намылились было на улицу, когда заметили в руках у Алисы мобильник — она снова безуспешно пыталась дозвониться до Катерины.
— У тебя есть смартфон? — удивились они.
— Конечно, есть, — устало ответила Алиса. — Я же не отсталая. А вот почему у вас ничего нет? Даже смарт часов? Я видела, сейчас они у всех детей есть.
Мальчишки смутились:
— Мама говорит, от них излучение, а мы и без того бешеные. А у тебя там есть интернет?
— Есть, — кивнула Алиса.
— А Тикток? А Твич? А Ютюб? — наперебой загалдели близнецы, — А дай нам свой телефон?
— Так, — сказала Алиса, впервые за день нащупав хоть какую-то точку опоры, — дам, только если вы будете вести себя хорошо.
Те пообещали, получили в руки смартфон, тут же его уронили, долго вырывали друг у друга, но в конце концов успокоились, и остатки вечера до отхода ко сну прошли относительно мирно, если не считать того, что теперь они сидели уткнувшись в маленький экран и не реагировали больше ни на что. Загнать их мыться в душ не вышло, но Алиса решила, что денёк без мытья они как-нибудь переживут.
Теперь растрепанные за день нервы не давали уснуть. Старая раскладушка прогнулась гамаком, спина ныла, будто зажатая в тисках. Два раза в час рядом с головой включался холодильник, и по его тарахтению можно было определить время — где-то половина второго.
Робко зацокали по полу кошачьи шаги. Матильда прошла мимо раскладушки, постояла растерянно в дверях комнаты, обернулась, поглядела удивлённо на хозяйку.
— Шляпник, — пробормотала она спросонья, — милый шляпник, ты уже вернулся?
Свет пробивался сквозь закрытые веки под непривычным углом, кровать скрипела как-то странно, лежать было неудобно и тесно. Сон, в который Алиса провалилась только под утро, тяжелый, как мокрое одеяло, никак не хотел отпускать — не давал открыть глаза, пошевелиться, проснуться…
Алиса, пожалуй, и не стала бы пытаться — сон был слишком хорош, чтобы с ним расставаться. Было приятно представить, как знакомые руки с тонкими длинными пальцами забираются под ночнушку, почувствовать дыхание на своем лице, вкус поцелуя и все такое, но в лоб вдруг прилетело что-то острое и тяжелое, Алиса открыла глаза, и тут же на голову ей посыпались упаковки шоколада из полки над умывальником.
Нависали над ней близнецы, и с лицами сосредоточенными и серьезными выгребали содержимое ящика с лакомствами. Последней оттуда упала бутылка Амаретто — секунду она колебалась, стоя на самом краю и раскачиваясь, но потом всё-таки полетела вниз, со звонким хлопком разбившись об пол. На веранде сразу запахло миндалем.
— Черти! — выругалась Алиса, скидывая с себя племянников и выбираясь из-под одеяла, — черти драные!
Мальчишки с хихиканьем кинулись прочь, хватая раскиданный по всей веранде шоколад.
Голова гудела. Царапины, оставленные на руках перепуганной Матильдой, немилосердно чесались. По полу сладкой лужей растекался любимый ликер, и на него с радостным жужжанием летели мухи.
— Ну всё, — тихо сказала Алиса и спустила ноги с раскладушки. В пятку остро воткнулся осколок бутылки и резко до мокрых глаз защипало.
— Мерзавцы, — крикнула Алиса хохочущим на крыльце мальчишкам, — погодите, я доберусь до вашей мамаши, она узнает, что такое «недобабок» и чем он страшен во гневе!
Раскладушку Алиса оттащила в сторону, остатки бутылки и липкую лужу убрала, осколок из пятки вынула. В голове отчетливо щелкал механизм обратного отсчета, цифры на таймере плясали как сумасшедшие, но ясно было одно — взрыв скоро. Курок взведен, запал подожжен, фитиль уже тлеет, и бомба рванет с минуты на минуту.
Чертыхаясь и ворча, Алиса собрала на стол. Из продуктов оставались бананы (две штуки), половина батона и пакет молока. Сойдет — решила она, — в крайнем случае будут есть зелень с огорода, по крайней мере то, что от нее осталось.
Умывшись и одевшись, Алиса решила ещё раз критически осмотреть свои посадки — может быть, все не так уж плохо? Природа живучая.
Утреннее солнышко, в другой день столь желанное и ласковое, сегодня безжалостно осветило вытоптанные грядки. Перцы и баклажаны погибли безвозвратно. Кусты были поломаны, а некоторые даже вырваны с корнем. Молодые плодики были раздавлены и втоптаны в землю. Цветная капуста превратилась в труху, словно её пропустили сквозь шреддер. Кабачки и тыквы сильно потрепало, но плети были целы и будущий урожай еще можно было спасти. Томаты, подвязанные к длинным палкам, стояли побитые, но гордые, часть зеленых плодов на них уцелела.
От сердца у Алисы отлегло. Она бросила взгляд на мальчишек, играющих у бочки с дождевой водой и решила, что пришло время ставить рамки и очерчивать границы. Ругаться с малышней было неловко и страшно, но в конце концов дальше так продолжаться уже не могло — еще четыре дня в таком темпе просто не выдержать.
Взяв волю в кулак, Алиса решительно двинулась к близнецам и уже открыла было рот, чтобы начать серьезный разговор, как её всю затрясло от увиденного: мерзавцы не играли с водой, они топили в ней Матильду. У несчастной кошки даже не было сил орать, она лупила по воде лапами, каким-то чудом не погружаясь с головой.
Оттолкнув мелких бандитов, Алиса вытащила из бочки свою животинку. Та фыркала, облизывала языком мокрый нос и тряслась. На руках она повисла тряпочкой и только смотрела хозяйке прямо в душу глазами, полными отчаяния и ужаса.
Алиса метнулась с мокрой ношей в дом, завернула Матильду в полотенце, пристроила дрожащий кулёк в ещё теплой после близнецов постели, и тут на глаза ей опустилась красная пелена.
Сама себя не помня от ярости, она выскочила на крыльцо, схватила обоих хулиганов (одного за шиворот, второго за ухо) и, не обращая внимание на визгливые протесты, силком затащила на веранду.
— Вы! — крикнула она внезапно присмиревшим пацанам, — два гадских… говнюка!
Слов не хватало. Руки тряслись от злости, Алиса схватила за плечо ближайшего из братьев, повалила его животом на стол, сдернула рывком с мелкой задницы пижамные штаны вместе с трусами и с размаху влепила ладонью по голому телу.
Полегчало.
На белой попе проступил отпечаток пятерни, тут же наливаясь весёлым румянцем.
Алиса хлопнула еще раз и еще. Мальчишка лежал подозрительно спокойно, только после каждого шлепка громко как по команде выкрикивал «Ай» или «Ой». Брат близнец стоял рядом и с хмурым видом следил глазами за Алисиной рукой. А той было не остановиться! Словно со шлепками и ойканьем Алиса выпускала из души всю накопившуюся усталость, весь страх и раздражение. Шлепала и шлепала, разукрашивая задницу красными кляксами.
Это было неправильно, непедагогично, грубо и даже жестоко, но бомба, которую двое мерзавцев так старательно подогревали своим отвратительным поведением, наконец взорвалась.
Алиса не считала удары. Только когда начала зудеть ладонь, а пухлый детский зад стал похож на краснеющую помидорку, внутри сработал предохранитель. Сколько раз она шлепнула? Двадцать? Тридцать? Не слишком ли?
— Двадцать девять, — внезапно проворчал мальчишка, слезая со стола и натягивая трусы.
— Мама нас всегда поровну наказывает, — объяснил второй, видя Алисино замешательство. — Чтобы никому не было обидно, а то мы подеремся!
— Вот как? — удивилась Алиса, все еще с трудом сдерживая гнев, — тогда занимай его место. Полезай на стол и спускай штаны! А ты, — крикнула она отшлепанному, — носом в угол!
Ладонь болела, но за все свои обиды Алиса еще не рассчиталась. Она оглядела веранду в поисках подходящего инструмента и остановила свой выбор на хлипкой пластиковой кулинарной лопатке. Широкая и гибкая силиконовая часть подходила для сковородки с тефлоновым покрытием и сгодилась бы для вредной задницы, а длинная ручка позволяла рассчитать удар, чтобы вышло не больней, чем ладонью.
Да, первые же шлепки подтвердили правильность выбора — мальчишка так же громко, но, видимо, привычно, айкал, попа так же пружинила и краснела, чувство обретенной справедливости наполняло душу.
С двадцать девятым ударом Алиса отпустила второго бандита, не дав толком натянуть штаны, пихнула рывком в другой угол и строго приказала:
— Стойте и думайте над своим поведением! И чтобы ни звука от вас я не слышала! Не дай бог мне что-то не понравится в следующие полчаса, и до приезда своих дурацких родителей вы будете жить на чердаке и питаться старыми журналами. Я не шучу!
Часть 5
Как часто бывает после хорошего скандала, атмосфера в доме была напряженной.
Близнецы ели завтрак, ерзая на твердых табуретках и шмыгая носами. Матильда старательно вылизывалась, исподволь бросая на детей перепуганные взгляды. Алиса пила кофе и ела шоколад, отобранный у наказанных мальчишек.
На душе у нее было странно. С одной стороны, Алисе было неловко за ту вспышку эмоций, которая пошатнула обычно мирное течение её жизни, к тому же у нее немного болела ладонь. С другой, порка оказала на племянников удивительный эффект: бандиты присмирели, не кричали, не толкались, ели, не чавкая, и даже по-своему аккуратно.
«Сразу бы так» — подумала Алиса.
— Ну, вот что, — сказала она строго, но уже не дрожащим от злости голосом, — устанавливаем правила. Во-первых, меня слушаться беспрекословно. Если я говорю «нет», значит нет. Во-вторых, по грядкам не ходить и не бегать, цветы не трогать и не ломать. Если вы испортите мне ещё ходя бы один, даже самый-самый маленький росточек, выдеру обоих ремнем! Нет, не ремнем… Крапивой! Розгами!
Алиса помолчала, оценивая эффект. Близнецы переглянулись и слегка вжали головы в плечи.
— В-третьих. Вести себя хорошо. Это значит, не плеваться, не ругаться, не орать и не кривляться. Мне не хамить. Иначе поставлю в угол навсегда! И главное: кошку мою не трогать и пальцем. И в сторону ее не смотреть! Даже думать о ней не смейте! Ясно?
Близнецы кивнули.
— А не то выпорю ремнем, потом крапивой, а потом розгами! А потом…
Алиса притормозила, спохватившись, что невыполненная угроза вызовет только обратный эффект. В ее голове всплывали обрывки информации о воспитании детей. Какие-то подслушанные в разговоре между знакомыми советы, покореженные и затертые временем поучения и даже, кажется, что-то из Домостроя.
Архаичное и пугающее «Пожалеешь розгу, испортишь сына своего» вдруг сменилось веселенькой мелодией и фразой «Шурик, вы комсомолец? Это же не наш метод». Голосом старенького преподавателя психологии, который зачем-то читал будущим филологам курс «Введение в педагогику» вдруг прозвучало: «Таким образом авторитет педагога всецело базируется на…», а вот на чем он всецело базируется, было не разобрать. Порывшись в воспоминаниях о том курсе, Алиса смогла вспомнить только мудреное выражение «Опора на зону ближайшего развития», которое не говорило ей совсем ничего. Нет, стоило признаться, Алиса ничего не знала о воспитании детей.
Впрочем, под воздействием кофе, эти ломаные образы стали собираться в мысли, а те в стратегию: наказание должно быть беспощадно и неотвратимо. Это раз. Нельзя позволять дурить себе голову — это два.
Алиса пристально поглядела на близнецов.
— В голове не укладывается, что вы топили Матильду. Неужели у вас совсем нет жалости? — спросила она. — Вы ведь уже не маленькие.
— Мы не топили! — хором ответили братья.
— Ей было жарко, — уточнил тот, что сидел с красным ухом.
— Мы хотели ей помочь искупаться! — добавил второй.
— Вы ещё и дурные, — удивилась Алиса. — Невоспитанные, грубые, неотесанные, брошенные…
Мальчишки сидели притихшие, глядели огромными синими глазами и пили свое молоко по акции с пристыженным и жалким видом.
— Кто из вас кто? — требовательно спросила Алиса. — Только не врите.
Близнецы помялись, переглянулись. Им явно не хотелось отвечать, они цедили молоко из кружек и прятали глаза, но решение приняли разом, синхронно.
— Он Ромка, — показал на брата красноухий.
— А он Валерка, — мотнул головой белоухий.
Алиса схватила со стола маркер с зелёнкой, которым красила утром царапины на руках, и быстро, пока братья опять не перепутались, нарисовала красноухому на лбу букву «В», а второму «Р».
Близнецы тут же принялись тереть свои лбы, но это было бесполезно — зелёнка не оттиралась.
— Ну вот, так-то лучше, — сказала Алиса, — я, знаете ли, предпочитаю знать, с кем имею дело.
В комнате скинула полотенце и завозилась Матильда, шумно отряхнулась и спрыгнула с кровати. Алиса пошла проведать и погладить свою кошку, а когда вернулась, близнецы спокойно допивали молоко с видом кротким и смиренным.
На лбу у каждого красовалось по одинаковой букве «В».
Часть 6
Всё утро и день до обеда Алиса потратила на спасение своего огорода. Близнецы, отстояв положенное в углу, тоже помогали — в педагогических целях. Таскали в компост поломанные растения, подвязывали уцелевшие, поливали и рыхлили.
После обеда, сочиненного из овощей и взятой у Матильды в долг куриной грудки, Алиса, в качестве поощрения, решила сводить бандитов купаться.
Гулять с послушными детьми оказалось даже по-своему приятно. Мальчишки не разбегались, не орали, не паясничали и напустили на себя тот вид картинных ангелочков, с которым выпорхнули вчера из Катькиного минивэна. Репутация, правда, была уже подмочена, и соседи на притихшую парочку глядели настороженно. Впрочем, стоило отойти от родных пенатов подальше, и незнакомые люди уже смотрели на ребят с умилением: уж больно трогательный у них был вид.
Белые кудряшки, губки бантиком и огромные синие глазищи производили на встречных тётенек сногсшибательное впечатление, которое не портили даже перемазанные зелёнкой лбы.
— Ой, ты посмотри какие, Тань! Ну, прелесть!
— Хорошенькие!
— Вот ведь счастье кому-то двойное!
— Лапочки!
— Мамины ангелочки!
Алиса даже почувствовала прилив родительской гордости. Мамина прелесть и двойное счастье хитро улыбались и делали милые мордочки так ловко и убедительно, что Алисе было немного не по себе.
Близнецы доверчиво держали ее за руку и робко жались к ее бокам в ответ на комплименты, стеснялись, прятали глаза и ластились так правдоподобно, будто только утром не получили каждый по заднице и не простояли полчаса в углу.
Впрочем, лето скрашивало ласковым теплом и добрым солнышком все невзгоды. Птички щебетали в зарослях шиповника, в траве стрекотали кузнечики, облака, похожие на пушистых ягнят, плыли по голубому небу вальяжно. Об утреннем скандале и порке, казалось, забыли все — и Алиса, и близнецы.
Поросшая подорожником и ромашками тропинка попетляла между живописных дач и вывела всех троих к местной речке.
Рогоз шелестел на ветру, речная волна лизала мшистые камни, на мелководье резвилась и плескалась под присмотром бабушек и мам местная малышня.
Близнецы, едва увидев воду, тут же скинули свои одинаковые кроксы и с разбегу забежали в реку по щиколотки.
— Так! — крикнула Алиса так сурово, что на нее обернулись другие отдыхающие. — Купаться только у меня на виду. Дальше вот того камня не заходить. В воде сидеть максимум три минуты за раз. Ясно?
— Не бойся, тетя Алиса, — ответили те, снимая шорты и футболки, — мы умеем плавать!
И мальчишки устроили в воде весёлую свалку, как парочка воробьев в весенней луже. Яркие плавки мелькали среди брызг, надёжно прикрывая отшлепанные места.
Чтобы не потерять чертят из виду, Алиса забралась повыше и устроилась на песчаном берегу. В ее расшитой бисером пляжной сумке, на самом дне, под полотенцами, лежала шоколадка «Горький миндаль», и сейчас наступило для нее самое подходящее время. Но стоило надорвать упаковку, как запищал мобильник.
«Катерина» — высветилось на экране.
Алиса вдруг запаниковала. Утром, сорвавшись и отшлепав мальчишек, она совершенно растеряла все негодование и весь боевой настрой. Всё, что хотелось высказать и предъявить сестре, теперь казалось не таким уж серьезным. Ну что, ей богу, Алиса не прокормит племянников? И так уж ли важно, что они приехали без предупреждения? Ерунда какая! А вот то, что она била детей… Ладно, формально, она их не била, а просто отшлепала по попам, и не так уж сильно да ещё за дело, но факт остаётся фактом.
Телефон звонил и звонил, откладывать разговор уже было неприлично. Алиса ответила.
— Ой, Алиска! — затороторила трубка, — ну никак до тебя не дозвониться! То занято, то не отвечаешь. Что у тебя там со связью? Я уж тут извелась вся!
— Да я сама пыталась тебе позвонить. Несколько раз, — робко оправдывалась Алиса.
— Ну ты сама пойми, я же волнуюсь! Я же мать! — Катька явно не слушала. — У вас там всё хорошо?
— Хорошо…
— А я с ума схожу. Конечно, сердце-то материнское беспокойное! Ведь целыми днями думаешь о ребятах. Ночами не спишь. Как они там? Не балуются? Ты им, если что, и по задницам…
Разговор с сестрой, как обычно, превращался в ее монолог, но Алиса была этому даже рада. Ей как-то совсем не хотелось рассказывать подробности. Врать она умела плохо, а говорить правду, что ничего у нее не получается, что не сдержалась и отшлепала, было стыдно.
— Ой, а я всё кручусь, всё кручусь! — продолжала Катерина, — одна радость, что ребята в кой-то веки на природе, а не в душном городе.
В трубке, на заднем плане раздался чей-то звонкий смех, а потом визги и шум падающего в бассейн тела.
— Всё, побегу! Некогда! — крикнула на прощанье сестра и отключилась.
Алиса сунула телефон в сумку и на минуту закрыла глаза, подставив лицо солнцу.
Всё будет хорошо. Лето в самом разгаре. С мальчишками она подружится. Вечером надо будет сделать оладий, — кажется, в шкафчике должна быть мука.
Мимо уха с щекотным треньканьем пролетела стрекоза. Пора было гнать близнецов из воды на берег — греться и сохнуть.
Алиса открыла глаза и покрутила головой. Детей нигде не было
Часть 7
— Да что вы, мамаша, так нервничаете? Как тут утонуть, тут воды-то по колено! Тем более, чтоб оба сразу…
Среди тётенек только одна не кинулась в панику, услышав Алисин крик «У меня дети пропали». Остальные мигом похватали своих чад и оттащили их, недовольных, подальше от воды, словно Алиса сообщила, что в реке акулы или крокодилы.
— Сколько лет ребятам вашим? — спросила тетя.
Алиса растерялась. Она так и не выяснила возраст близнецов.
— Восемь, — соврала она.
— Ну, так большие уже! Не паникуйте, найдутся сыночки ваши. Небось на тарзанку побежали! — и тетя махнула полной рукой куда-то за изгиб реки выше по течению. — Здесь-то у нас лягушатник для совсем маленьких, а там ребята постарше купаются. Вот и ваши, наверное, туда удрали.
Алиса, от страха не чуя под собой ног, подобрала раскиданную мальчишками на берегу одежду и побежала туда, за изгиб, искать тарзанку.
Руки тряслись. Сердце стучало у самого горла. От мысли, что она сама привела детей сюда, на реку, и тут упустила, всё внутри сжималось. Почему-то Алиса была уверена, что мальчишки скорее оба утонули, чем ушли искать другое место для купания или тарзанку.
В воображении прыгали образы один другого страшнее: детские похороны, убитая горем Катерина, поседевший Вася, черный траур и вечное проклятье, верёвочная петля под потолком в дачной комнате с печкой…
Мелкий речной песок расползался под ногами, Алиса бежала, поминутно оступаясь. Песчаный пляж кончился, дальше шла узкая тропка посреди высокого, по грудь, разнотравья. Река повернула. К воде вел крутой спуск, глинистый в этом месте берег был размят десятками мокрых ног в скользкую кашу, и Алиса едва не скатилась вниз кубарем.
— Ребята! — крикнула она резвящимся подросткам, — вы не видели близнецов? Мальчиков, беленьких, лет восьми? В красных плавках? Вот такого роста, — Алиса показала себе по локоть.
Никто не видел.
— А, может быть, мимо пробегали?
Не пробегали.
«Господи, не уберегла! На второй же день детей погубила! Что же я за человек такой?» — подумала Алиса.
Надо было бежать назад к той же тётеньке за новой информацией. Своя голова не работала совсем, словно там вырубило предохранитель.
В один миг все в жизни стало с ног на голову. Солнце, полевые цветы, пестрые бабочки, стрекот кузнечиков, детских смех с реки пробивались теперь словно сквозь пелену липкого ужаса. В мозгу пульсировала болезненной жилкой одна мысль — только были бы живы! Только чтоб живы…
Близнецы вышли на тропинку прямо перед ней внезапно, как выскочившие из табакерки черти. Мокрые, счастливые и с улыбками до ушей.
— Где вы были? — срывающимся голосом спросила Алиса.
— Там! — показали мальчишки на кусты дикой сирени. — Мы хотели тебя напугать!
— Вам удалось, — сказала Алиса и без сил опустилась на землю.
— Я же говорил, заплачет! — толкнул в бок брата левый.
— Выдерет, — кивнул правый. — Поплачет и выдерет.
***
Ремня у Алисы не было. Был матерчатый пояс от сарафана — широкий, на резинке, с красивым замком, но бить таким по попе было бессмысленно. Пляжная сумка на плечо была не на ремне, а на крафтовой веревке из джута — тоже не вариант.
Крапива, которая в этот раз так и просилась в руку, больно жгла пальцы, и Алиса решила, что она уже наказана достаточно, чтобы больше не страдать вхолостую. Нет, требовалось средство верное, простое, но без лишней лихости. Так и оказался в руках тонкий резиновый шланг от старого опрыскивателя. По ладони он бил с глухим четким звуком, без свиста и шумного хлопанья. Боль от него была резкая, но терпимая, розовый след не пугал. Само собой, при желании таким можно было отходить и до синяков, но такого в планах не было.
Близнецы стояли на веранде с озадаченным видом и теребили завязки на шортах. При виде Алисы с гибкой трубкой в руках, они заметно расслабились.
— Мы думали, ты крапивой будешь, — поделился левый.
— Мама говорила, ты нас крапивой станешь стегать, а ещё… как она сказала? — переглянулся с братом правый.
— Угостит берёзовой кашей! — подсказал левый.
— Точно!
— Она же вам, вроде бы, обещала, что я стану баловать и кормить одними конфетами? — удивилась Алиса.
Сообщение: 2734
Зарегистрирован: 26.03.18
Откуда: Deutschland
Рейтинг:
7
Отправлено: 02.12.23 21:05. Заголовок: Часть 8 Луп..
Часть 8
Лупить по отшлепанным попам было страшно. И без того розовые зады покрывались тонкими полосами. След от трубки сперва белел, а потом резко темнел.
Бандиты, как и прошлый раз, лежали животами на столе подозрительно смирно, но теперь вместе, рядком и даже взявшись за руки.
Как Алиса не старалась, а выходила у нее ерунда: трубка то хлопала слишком сильно, выбивая громкий «Ай» и оставляя отпечаток, то слишком слабо. То сбоку, то самым концом, то поперек, то вдоль. Хороших, аккуратных ударов вышло от силы десяток каждому, остальное так — пустяки.
Но и того было много. Занятие это Алисе страшно не понравилось. Было в нем что-то пугающее. Нет, отшлепать в сердцах, под горячую руку — тоже неправильно, но, по крайней мере, объяснимо. А вот так, стоять и методично полосовать детский зад — дело противное. И на душе было гадко, и рассудок отказывался считать такое нормой.
Алиса выскочила на крыльцо, не дожидаясь, когда близнецы оденутся, швырнула резиновую трубку с глаз долой под лестницу. Села на ступеньку, сунула руки под мышки, чтобы пальцы не тряслись. Подкатила дурнота и жгучий стыд, что она могла с детьми вот так — делать им намеренно больно.
«Скорей бы их уже сплавить» — подумала она.
На веранде за спиной скрипел пол, мальчишки о чем-то еле слышно переговаривались. Алиса вдруг ярко представила, как больно, должно быть, натягивать узкие сырые плавки на выпоротую попу.
Крыльцо скрипнуло, бандиты сбежали по лестнице вниз и встали перед Алисой.
— Прости нас, — смущённо сказал левый.
— Мы больше так не будем! — пообещал правый.
Оба потерли свои зады и, поморщившись, осторожно уселись прямо на землю, снова напустив на себя кроткий и милый вид.
— И вы меня простите, — попросила Алиса.
— За что? — переглянулись братья. Они, казалось, искренне не понимали.
— За это, — поморщилась Алиса. — Неправильно это всё.
Мальчишки долго молчали. Солнце потихоньку ползло по небу на запад. Дневная жара отпускала, а ветерок наконец зашелестел листьями старой яблони.
— Мама никогда так не говорила, — озадаченно сказал правый.
— Как? — не поняла Алиса.
— И прощения не просила, — задумчиво ответил левый. — Мама говорит «битье определяет сознание». Говорит, с нами иначе никак!
— И часто мама с вами так? — Алиса задумалась, чтобы подобрать нужное слово, — определяет ремнем ваше сознание?
— Бывает, — пожали плечами близнецы. — Мы привыкли.
— Что же, вы и дома такие… буйные?
— Да нет, — криво улыбнулись бандиты, — дома так нельзя!
— Расслабились, значит, — вздохнула Алиса. — Воздух свободы голову вскружил?
— Мы есть хотим, — сказали мальчишки.
Алиса подумала, что эти двое вполне могли бы ей понравиться. Не хватало как будто совсем чуть-чуть, какой-то мелочи. Вот-вот и можно будет с ними подружиться, потому что по-настоящему злыми и испорченными бывают только взрослые, — Алиса знала это точно, — а дети, какими бы не казались противными, никогда не были совсем безнадежны.
Откуда у Алисы, ни разу в жизни не имевшей дела с детьми, вдруг появилась такая убеждённость, она и сама не смогла бы объяснить. Может быть, дело было в том, что она не верила в судьбу и предначертанность пути? Или это ее огородный опыт подсказывал ей, как отзывчив на заботу и любовь бывает даже самый хилый росточек, и как хиреет без внимания даже самое здоровое растение? А может быть, ей просто хотелось подружиться именно с этими двумя невыносимыми бесятами?
— Оладьи! — подмигнула она племянникам. — Клубники нет, но если вы поможете мне набрать малины, мы замутим на троих шикарный ужин!
Те с радостью согласились и даже запрыгали от нетерпения.
— Но сперва в душ! — и, не обращая внимания на кислые физиономии, Алиса повела мальчишек мыться.
Часть 9
Мытьё в летнем душе близнецам ожидаемо не понравилось. Они визжали и пищали, пытались удрать и отказывались тереться мочалкой, но Алиса была непреклонна — мылила, окатывала водой и снова мылила. В конце концов они опять едва не поссорились, когда чертята стали толкаться и драться, но Алиса ловко поймала широким полотенцем сперва одного, а потом другого, вытерла насухо и даже чмокнула в кудрявые головы.
Это лёд и растопило. Ребята сразу размякли — не то от нежданной ласки, не то просто устали за день. Умытые и причесанные, в пижамах и плюшевых кофтах они уминали оладьи, и наконец-таки вид у них был довольный. Не хитрый и фальшиво милый, не коварный и вредный, а обычный — как у простых детей, набесившихся и уставших за день.
Малину они слопали за обе щеки, оладьи смололи вчистую и прямо за столом стали клевать носами да так синхронно, что Алиса невольно умилилась.
— Пора спать, бандиты, — улыбнулась она, хотя на часах было только девять вечера.
Протесты были бурными, но быстро сошли на нет — стоило одному выпучить глаза и натянуть бодрый вид, как второй устало клал брату голову на плечо.
— Вот что, — сказала Алиса, убирая со стола и замачивая посуду в мойке, — если вы сейчас заберетесь под одеяло и не станете ломаться, то я вам перед сном что-нибудь почитаю.
— Как это? — удивились оба и перестали зевать, — прямо вслух? Для нас?
— Вслух, конечно. Для вас, само собой.
— А что ты будешь нам читать?
— А что бы вы хотели? — спросила Алиса.
Вид у мальчишек стал такой растерянный и недоверчивый, что сердце Алисино опять укололо. «Обычная ведь для нормального детства вещь, — подумала она, — неужели Катька им ни разу не читала на ночь?»
— Полезайте-ка, братцы, в постель, а там уж разберемся. Я сама что-нибудь выберу.
Уговаривать не пришлось. Близнецы так были очарованы предложением, что легли поперек кровати, оставив посередине место для Алисы.
Стоило ей улечься, как рука сама обняла левого, а стоило приобнять левого, как правый сразу ввинтился Алисе под другой локоть. В итоге смартфон пришлось держать одними пальцами:
— «Иван-царевич и серый волк», — прочла Алиса название. — Жил-был царь Берендей, и было у него три сына, младшего звали Иваном…
— А старших как звали? — тут же перебили близнецы.
— Старших? Одного Ромой, — нашлась Алиса, — а второго Валерой. Слушайте дальше. «И был у царя сад великолепный; росла в том саду яблоня с золотыми яблоками».
Мальчишки молчали и зачарованно слушали. Алиса читала про Жар-птицу, на ходу переписывая сюжет, чтобы старшие братья оказались в итоге не такими плохими, а вовсе даже хорошими — их самих, оказывается, заколдовали. В конце сказки, во дворце все зажили мирно и весело вместе с волком, Жар-птицей и Еленой Прекрасной. Волк женился на Жар-птице, Иван-царевич на Елене Прекрасной, а братья решили пока ни на ком не жениться, а пожить в свое удовольствие. Концовка вышла немного смазанной, зато не вызывала лишних вопросов.
— Давай ещё! — попросили близнецы, как только сказка кончилась. — Пожалуйста!
Алиса прокрутила страницу вниз, выбирая историю без вредной родни и со счастливым концом.
За окном сумерки накрывали дачный поселок плотным одеялом. Где-то вдалеке гроза робко прочищала горло. Разыгравшийся ветер стряхивал с яблони созревшие яблоки, а в шиферную крышу старого домика ударили первые капли дождя.
— Давным-давно, в некотором царстве, в некотором государстве… — читала Алиса.
На веранде хрустела сухим кормом Матильда. От мальчишек пахло мылом и малиной. Алиса подумала, что в русских сказках не так уж много хороших родственников, зато сколько хочешь плохих. Впрочем, близнецы уже не слушали, они крепко спали. Алиса дочитала пару абзацев и убрала мобильник.
Слышать, как рядом сопят два маленьких обормота, оказалось неожиданно приятно. Это было тепло и уютно, а еще в душе появлялось новое чувство — непонятное, но большое, тревожное и радостное одновременно.
Алиса закрыла глаза и прислушалась — и к сумеркам, и к себе. Ей было хорошо. Ответственность за сорванцов ее больше не ввергала в ужас и панику, а наоборот наполняла уверенностью. Два мальчика с общим на двоих шилом в попе заставили ее почувствовать себя старшей, а значит, уже не одинокой.
Надо было тоже ложиться спать, но Алиса всё сидела, прижимая к себе бандитов и наслаждалась тишиной и покоем, столь сладкими после безумного дня.
Ночью начался дождь. Гром ворчал недовольно, но не пугал, колотя об землю молниями далеко за лесом на востоке. Дождь барабанил по крыше, по ледащему навесу крыльца, по обшитому ржавой жестью соседскому гаражу, по стеклам веранды. Где-то он пробрался-таки в дом и звонко с причмокиванием капал на линолеум.
У Алисы болела спина. Чертова раскладушка предлагала только позу скрюченного эмбриона, из которой к тридцати годам Алиса уже выросла. Она села, спустив ноги на пол, и тут же замерзла. В щелястом домике было жарко днем и холодно ночью, а веранда, продуваемая сквозняками, остывала первой.
— Печку, что ли, затопить, — сонно пробормотала Алиса и поежилась. — Как бы дети не замерзли. Эй, братцы-кролики? Вам не холодно?
Она прошлепала по стылому полу в комнату и поправила на мальчишках одеяло. Близнецы спали, свернувшись клубком, и на широкой кровати занимали совсем немного места.
— Присоседюсь-ка я к вам, — прошептала Алиса, перетаскивая с раскладушки свое одеяло, — не прогоните?
Под двумя одеялами да с племянниками под боком сразу стало тепло. Дождь уже еле шумел, позвякивая струйками по карнизу, и его музыка усыпляла лучше любой колыбельной, но Алиса подняла голову, услышав тихое цоканье на веранде. В дверях стояла Матильда со своим вечно недовольно-сомневающимся видом и задумчиво махала хвостом, то дергая им, то изгибая знаком вопроса.
В темноте ее глаза светились, как оранжевые велосипедные катафоты. Шерсть уже просохла, но всклокоченный вид напоминал о разыгравшейся утром драме.
Матильда отвернулась, как всегда брезгливо, поколебалась для вида и прыгнула, устраиваясь на постели с краю.
— Все в сборе, — улыбнулась Алиса и провалилась в сон.
Часть 10
— Ой, Алиска, ты не представляешь, как я упахалась! За весь день не присела ни разу…
— Ручка есть? Записывай, — сразу перебила Алиса, — теплые носки и резиновые сапоги. Куртки непромокаемые, типа ветровок. Есть у них такие?
— Черт его знает, что там есть… Да погоди ты! Черт возьми, ничего не найти, — ворчала в трубку Катька. — Вася? Где у нас ручка? Что значит «зачем»? В задницу засунуть…
— Майки, трусы, хотя бы пар по пять, чтоб мне не стирать каждый день. Болоневые штаны есть у них? Ну, шуршащие такие, зимние? — Алиса не давала Катерине вставить слово, зная, как трудно будет потом заткнуть ее фонтан.
— Так. Майки, трусы, носки… — перечисляла та недовольно, — что там ещё? Штаны теплые?
— Непромокаемые, — повторила Алиса, — и куртки.
— Это-то зачем? — спросила Катька подозрительно.
— Август обещают дождливый. Будем в лес за грибами ходить и на рыбалку.
Список одежды пополнялся на ходу детским мылом и шампунем, кремом от загара и комаров, продуктами и игрушками, но Катерина больше не перебивала. Записывала, мрачно угукая.
Решение оставить у себя близнецов на все лето пришло спонтанно. Никакого рационального объяснения этому порыву не было, чистая интуиция. Это было абсурдно, нелепо и даже опасно, но Алиса привыкла доверять своей интуиции. Подводили Алису люди, а интуиция никогда.
— Белье постельное не забудь, воды питьевой в больших бутылках купите, крупы всякой, полотенца, салфетки, — диктовала Алиса, — ещё я в интернете заказала надувной матрас, на свои, не бойся. У вас там рядом с домом, захватите по пути, я номер скину.
В трубке кряхтело и сопело, словно Катьке тяжело было держаться, и слова так и рвались сквозь закрытый рот.
— Ещё, — вспомнила Алиса, — они оба молчат подозрительно, но не может такого быть, чтобы на лето совсем ничего не задали читать! Есть у тебя список литературы? Третий класс, что они там проходят? Бианки, Пришвин…
— Господи, да откуда мне знать! — рявкнула Катька, — у меня, можно подумать, своих дел нет.
— Это и есть твои дела, — напомнила Алиса, — самые важные.
— Я, между прочим, и так верчусь как белка в колесе! — разоралась Катька, как пойманный за руку на базаре вор. — На мне, между прочим, ещё муж висит, я и так…
— Выясни в родительском чате, — перебила Алиса, — читалка у меня есть, будем наверстывать.
— Ладно, — буркнула сестра, а потом спросила понизив голос, — слушай, а тебе-то это всё зачем?
— Это не для меня, это для ребят.
— Да не. Я не о том спрашиваю. Я про вообще?
— Не знаю, — честно ответила Алиса. — А ты чем-то недовольна?
— Да странно просто! — хмыкнула Катька.
На том и поговорили.
Так и вышло, что на пятый день минивэн приехал не за детьми, а набитый доверху вещами и продуктами, только теперь на не пять дней, а на целый месяц.
Катька вылезла с водительского места с насмешливым видом. Детей обняла дежурно, грубовато. Напомнила про ремень и про «по жопе», если что, только вышло уже не так искрометно и органично, как в первый раз, что-то за эти дни изменилось — и в близнецах как будто тоже. Грубость повисла в воздухе и сразу испортила атмосферу, как размазанная ботинком какашка.
— Ну, ты посмотри! Шелковые, — щурилась Катерина подозрительно, — небось, задумали чего, обормоты?
Мальчишки только хмыкнули, кинувшись с упоением рыться в сумке с родными игрушками. Тишайший Вася таскал поклажу в дом, Алиса руководила.
Катерина явно тяготилась ролью второго плана. Она со скучающим видом обошла огород, брезгливо пихая мокрые после полива ветки носком кроссовка. Постояла возле летнего душа, видимо недоумевая, кому и для чего могла понадобиться такая конструкция.
Терпения ее хватило ненадолго, и она кинулась к мужу — ругаться, что тот поставил сумки прямо на траву. Потом к мальчишкам, что они мешаются под ногами. Потом к Алисе:
— Слушай, — схватила она сестру за локоть и потащила подальше от ребят, — ну, а серьезно, зачем тебе это? Возиться с чужими детьми, да еще всё лето? Какая тебе с этого радость? Они знаешь, какие бывают? Они знаешь, как нервы умеют мотать? Это тебе повезло, видимо, что пока стеснялись, а войдут во вкус, волком взвоешь!
— Не взвою, — твердо ответила Алиса. — А радость просто от общения. Понимаешь?
Катерина задумалась, словно наскоро подсчитывая риски и упущенную выгоду. Глаза ее, обычно суетливые и холодные, на миг остекленели.
— И о чем с ними общаться? — удивилась она. — Они же дети!
Алиса не нашлась, что на это ответить, и инициативу тут же перехватила Катька:
— Слушай, — заговорила она суетливо, — я тут такой тренинг в Инсте откопала, фантастика! Девица одна, из успешных, ведёт курсы. Она сама в Дубае живет, всё у нее в шоколаде, в общем, знает жизнь. Закрытые, элитные, я с трудом пробилась. Такое там рассказывает, закачаешься! Про личностный рост, про окно возможностей, про то, как мужика нормального найти, как выбраться по жизни из неправильных установок. Я подписалась, так прям чувствую, как мозги на место встают! Вот и тебе бы, а? А то, ты прости, конечно, но ведь живёшь какой-то молью пыльной, всё одни фантазии в голове. Может, вместе подпишемся? Она так мотивирует, горы свернуть можно! А если знакомых с собой привести, так на тренинг скидка хорошая выходит!
Алиса дернула руку, как от огня:
— Спасибо, мне неинтересно. Развлекайся сама.
Катька хмыкнула, но не обиделась.
— Ну, как хочешь. Дело твое. Поехали, Вась, — крикнула она мужу, — куча дел ещё, хватит прохлаждаться.
Машина уехала, оставив на грунтовке следы колес, а в воздухе быстро исчезающий городской запах. Суета улеглась вместе с дорожной пылью. Кузнечики стрекотали в малиннике громко, как заводные игрушки, словно радуясь отъезду гостей.
Алиса села на ступеньку крыльца, и мальчишки тут же пристроились рядом.
— Ну что, братцы-кролики? — спросила она, — не пожалеете, что со мной остались? Не заскучаете тут?
Бандиты резво завертели кудрявыми головами, потом переглянулись, кивнули друг другу, и правый, дёрнув Алису за рукав, показал на кончик своего носа:
— Видишь?
Если присмотреться, там была маленькая щербинка, плоская треугольная площадка размером с помидорное семечко.
— Такое только у Ромки, — сказал левый. — У меня нет.
— Зато Валерка немного глазом косит, когда вбок смотрит, — добавил правый. — Только ты никому! Это наш секрет.
Замечательно, проблема не в детях была, а в их "повернутой" мамаше, а отец тряпка, прости Господи, детям не только шмотки и прочее нужно, а больше, как это не банально, внимание, участие и доброта ... лето с тёткой для сорванцов возможно будет самым лучшим детским воспоминанием ... и педагог может и не от бога, а от всего сердца и души ... что-то мне смутно кажется, что мамаша к нет своего муженька, спихнет близнецов сестре и упорхнет искать себя куда подальше ...
Все даты в формате GMT
1 час. Хитов сегодня: 1055
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
