Применение телесных наказаний в воспитании подростков - насилие или неприятная необходимость?

Вы же не чужой

Хушанг Моради Кермани

Автобиографическая повесть о жизни мальчика в затерянном в горах иранском
селении в середине XX века.

Глава 12.

<...>

Летом нас донимают осы. Когда ходишь в уборную, то осы кружат сверху и снизу
вокруг обнаженных частей тела и жужжат. С опаской делаем или не делаем свои
дела и выбегаем наружу. От страха тяжело дышать. Когда мы там сидим и слышим
жужжание ос под собой, то душа уходит в пятки. Не осмеливаемся издать звук или
пошевелиться. Все думаем, вот сейчас одна из ос захочет нас ужалить и вцепиться
в самое неподходящее место. Неудобно будет даже об этом кому-нибудь рассказать.
Придется только терпеть боль. Сердце будет обливаться кровью, пока опухоль не
пройдет и не полегчает. Поэтому мы быстро натягивали штаны и убегали.

На каждой улице и в каждом переулке старые стены дувалов были полны осиных
гнезд, которые мы называли "осиный трон".

<...>

У нас, детей, была очень дурная привычка. Если осиное гнездо располагается низко
у основания стены, то мы становились и писали на улей, а потом убегали.

Однажды мы собрались группой сверстников, мальчики и девочки, чтобы найти осиное
гнездо и пописать в него. Один из нас присел и начал медленно и осторожно
расширять вход в осиное гнездо. Неожиданно осы вылетели наружу. Мальчик
испугался и хотел убежать, но запутался в своих штанах и упал на землю. Осы
впились ему в попу и спину, и он начал кричать. Пришла мать и спасла его, а мы
убежали. У мальчика раздуло всю спину, и он несколько дней не мог сидеть.

Мать мальчика пришла и пожаловалась моим дедушке и бабушке:

- Этот ребенок отравил нам всю жизнь и каждый день заставляет нас мучиться. Его
надо поучить уму разуму.

Дедушка посадил меня в большой пустой глиняный горшок и закрыл его крышкой.
Внизу горшка была дырка, и я мог через нее дышать. Горшок с дыркой
предназначался для хранения грецких орехов. Осенью собирают орехи, очищают их, и
когда они высыхают, то насыпают в этот горшок и снизу затыкают отверстие
тряпкой. Когда нам были нужны орехи, мы вынимали тряпку, и орехи высыпались
через отверстие в горшке. Мы брали орехов, сколько было нужно, и потом опять
затыкали тряпкой отверстие.

Я умещаюсь внутрь этого горшка и смотрю на мир через отверстие внизу горшка.
Отсюда мне видны ноги дедушки и его обувь. Шаркая ногами, он удаляется и
закрывает дверь амбара. Становится темно. Сквозь щель в двери я вижу куриц и
петухов, которые входят внутрь. Отличная игра. Я начинаю думать о змее, пугаюсь
и кричу. Дедушка, который стоит за дверью амбара, возвращается и вынимает меня
из горшка.

- Даешь слово, что так больше не будешь делать?

<...>

Глава 23

<...>

У Абделя, который отличается прилежанием, большая голова, короткая шея, он
сильный и широкий в плечах. Он приносит больше всех хвороста и дров из нижней
окраины деревни, местечка Тиг Банду, где всего несколько маленьких домов. Он
приносит в школу на плечах кругляки инжирного или абрикосового деревьев. Иногда
он приходит в школу раздетым. Он выходит из дома на рассвете и идет в школу по
предгорью или по берегу реки. Он очень сильный. Так как он много ходит пешком, у
него опухают ноги. Он небольшого роста, и невозможно угадать его возраст. Ему
уже много лет. Его оставляют по три раза в одном классе. Он правая рука учителей
и чинит суд и расправу над школьниками. Каждый ученик, который шумит и мешает
заниматься, должен встать перед классом или перед строем с низко опущенной
головой. Проказник должен приготовить шею для наказания. Абдель обычно бьет
провинившегося школьника по шее своими огромными мозолистыми ручищами. Он всегда
готов ударить и бьет с наслаждением и удовольствием. Перед избиением он
выставляет правую ногу перед ногой осужденного на наказание школьника, чтобы тот
не упал лицом вперед. Абдель потирает руки, плюет на ладони. Чтобы они крепче
били. Когда он бьет учеников по загривку, то звук шлепков долетает до кладбища
за нашей школой. Видимо, даже мертвые слышат этот звук.

В классе он сидит за партой, как статуя, и играет своей шерстяной шапкой. Он
пристально смотрит своими маленькими глазками на учителя и на доску. Но он сам в
мыслях где-то далеко; он не может ничего понять из того, что говорит учитель и
что написано на доске. Он немногословен. Все школьники его боятся, а он не
боится никого. Он не боится ни волков, ни собак, ни барсов, ни змей, ни ос. И
учителей он не боится.

Однажды учитель не выдержал его тупости и постоянной неготовности к урокам и
побил его палкой, кулаками и ногами, словно перед ним был мешок с соломой.

Абдель сжался в клубок, как испуганный ежик, но когда учитель устал, то встал,
громко рассмеялся и начал танцевать. Мы ему стали аплодировать и кричать "ура!"
Учитель очень рассердился и крикнул: "Заткнитесь!"

Дети смеются надо мной. Они копируют моего отца. Исмаил становится посередине
школьного двора, поднимает голову и смотрит на солнце. Затем открывает рот и
начинает чихать. Он громко чихает, и дети смеются. Я подбегаю к нему, толкаю
его, он падает и ударяется головой о столб, к которому прикреплена волейбольная
сетка. Директор видит все это, велит всем построиться и ставит меня и Исмаила
перед строем. Мы стоим перед строем с опущенными головами. Мы готовы получать
затрещины от Абделя. Абдель сначала подходит к Исмаилу. Абдель высовывает язык,
с удовольствием плюет на руки, потирает их и дает такую затрещину Исмаилу, что у
него искры из глаз сыплются, голова свешивается, и он падает на землю. Абдель
поднимает его, чтобы ударить еще раз. Исмаил очень тщедушный и трусливый и от
страха писает в штаны. Директор школы отсылает его домой.

Теперь Абдель берется за меня. Я дрожу, как цыпленок. Абдель ставит свою правую
ногу позади моей ноги. Он плюет себе на ладони и потирает руки. Я в это время
говорю ему тихонько на ухо:

- Если ты меня сильно ударишь, то я скажу отцу, и он задаст тебе трепку. Он
сумасшедший, и от него всего можно ожидать.

Абдель оценивает ситуацию и бьет несильно. Он боится сумасшедших. Если бы он
ударил меня сильно, то у меня тоже из глаз посыпались бы искры, и несколько дней
на шее оставался бы след от его руки; шея покраснела бы и распухла.

<...>

Глава 35

<...>

Г-н Зака пишет мелом на саманной стене класса своим красивым почерком:
"примерный" и "нарушитель". Каждый ученик, который совершает проступок,
например: не напишет прописи, не выучит урок, будет болтать с соседом,
устраивать склоки, либо на него пожалуются родители, - должен стоять под
надписью "нарушитель". Провинившийся должен стоять под надписью от звонка до
звонка. Если ученик совершает тяжкий поступок или же совершает поступок во
второй раз, то он должен поднять одну ногу. А если же он ведет себя плохо
вообще, то должен еще и руку поднять. Если же провинившийся опустит руку или
ногу, то его бьют палкой либо указкой.

Ученик, который учится на "отлично", должен встать под надписью "примерный"
(ученик), и ученики хлопают в его честь. Если лучший ученик может петь, то он
поет, и другие школьники хлопают ему в такт мелодии.

Абдель, который раньше отвечал за наказание школьников и бил их по затылку,
больше не ходит в школу. А что ему приходить, он все равно ничего не учит, и все
науки ему вообще не впрок. Школа не для лентяев и не для тех, кто только и
может, что бить по затылку товарищей. Абдель трудится в своем саду. Когда он
начинает скучать по школьникам и уже отвыкает от привычки бить их по затылку, он
приходит к школе, заглядывает во двор и смотрит с завистью на школьников и их
затылки.

Я после Абделя самый лучший в школе в смысле тупости, зловредности и глупости.
После звонка я иду и становлюсь под надписью "нарушитель" в основном за прогулы.
На меня постоянно жалуются то за одно, то за другое.

<...>

Больше всего на свете я любил портфель, который привез дедушка из Кермана. Я
назвал его "чемоданчик". Я не помню, чтобы я в своей жизни любил что-либо
больше, чем этот чемоданчик. Если я брал портфель в школу, то не выпускал его из
рук. В классе преподаватели злились на меня:

- Положи свой портфель на землю и пиши!

Я писал и смотрел на доску. Я не разговаривал и прижимал портфель к себе. Ребята
поняли, насколько я люблю свой портфель, и издевались надо мной. Однажды мой
одноклассник Эдхами плюнул на мой портфель. Я вытер портфель рукавом и был готов
расплакаться, но ничего не сказал. В отместку о дороге в школу я выхватил у него
его жестяной портфель и забросил его на чинару. Портфель зацепился за ветки и
остался там висеть. Никто не смог снять портфель с дерева. Ствол у дерева был
толстый, гладкий и длинный. Все дети собрались под деревом. Каждый бросал в
портфель всем, чем мог, но безрезультатно. Пришел наш преподаватель Зака. Он
встал под деревом, поднял голову, чтобы посмотреть, как там портфель, и в это
время открылась чернильница в портфеле и чернила вылились ему прямо на голову и
попали в глаз. Он попробовал стряхнуть чернила, но только размазал их по лицу.
Дети рассмеялись. Я спрятался за стеной сада Али Ага и стал наблюдать. На голову
каждого, кто проходил под деревом, капали чернила. В конце концов портфель сбили
с дерева длинной палкой.

На следующий день я не пошел в школу, притворился больным. Лег в постель и
сказал, что у меня болит голова. Пришел учитель Рауфи, чтобы отвести меня в
школу. Спросил, почему я не иду в школу, и сказал, что мне ничего не сделают.
Тут бабушка поняла, что я наделал, стала бить меня палкой от кальяна и вытащила
меня из-под одеяла. Господин Рауфи взял меня за руку и оттащил в школу. По
дороге в школу я никак не мог угомониться и стонал, будто бы от головной боли.
Рауфи пошел в дукан и купил таблетку, а потом оттащил меня к роднику, засунул
мне в рот таблетку и велел запить водой. Я проглотил таблетку вместе с водой.
Потом я пошел в школу, встал под надписью "нарушитель", встал на одну ногу и
поднял руки над головой.

<...>