Отправлено: 27.04.19 06:18. Заголовок: Владимир Ильин. "Напряжение".

Владимир Ильин

Напряжение

Глава 6. Одиночество и кошки

- Это Маша, она будет жить с нами! - уверенно заявил я с порога
комнаты в спину распивающему чай дядьке:
- Ч-что? - закашлялся сосед, пролив полчашки на стол.
- Ну... Не на улице же ей жить, беременная она, - привел я довод.
Чашка звонко упала на пол, дядька медленно повернулся на стуле.
- Максим, - рыкнул он, глядя на меня и Машу.
- Ч-что?
- Ремень подай.
- Не-не-не! Я все объясню! - закачал я головой и прижался спиной к
некстати закрытой двери.
В руках жалобно мяукнула кошка.
- У тебя минута, - закрыл он глаза и тяжело вздохнул.
- В Интернате держать кошку нельзя, а на улице они блохастые! -
затараторил я. - Вот я и подумал, если взять Машку с улицы и отмыть,
то ее можно за плату давать поласкать!
- Та-а-ак, - сжав кулак, протянул дядька.
- Вот. Пять минут - один стакан молока. Да! Молоко быстро
портится, но из молока можно сбивать сливки! А сливки обменивать в
столовой на шоколад, - быстро завершил я, поглядывая на секундную
стрелку на наручных дядькиных часах. - То есть, сдаем Машку, снимаем
сливки и мы в шоколаде!
Дядька грузно поднялся с места, прихватил по пути ремень и через
два шага нависал надо мной.
- У меня для тебя две новости, - странным, как эхо, голосом,
произнес дядя Коля. - Во-первых, это кот. Жирный, откормленный кот.
- Вот блин, я уже котят успел пристроить... - замедлился я на
последнем слове и икнул, уставившись на черные, как ночь, дядькины глаза.
- Во-вторых, отпусти кота на улицу.
- Я столько котлет в него вложил!
- Живо! И по пути внимательно подумай над своим поведением.
Через две минуты я снова стоял перед дядькой - тот будто замер,
ожидая меня в том же положении, с ремнем в руках.
- Ну? - строгим голосом спросил он.
- Я забыл про вашу долю? - вопросительным тоном произнес я.
- Неверно, Максим! - указал он ремнем на кровать.
Неправильным ответом оказалось даже 'я больше не буду'.
- Пойми, в твоей жизни будет много силы, много власти. Но ты не
имеешь никакого права распоряжаться чужими жизнями и чужой свободой!
- ярился дядька между полетами ремня. - А если когда-нибудь забудешь
об этом, я явлюсь к тебе даже из преисподней и отхлестаю ремнем еще раз!
Мог бы и просто объяснить - я бы разобрался и без ремня. Раз
нельзя, то нельзя. И вроде как он сам это понял - оттого выставил
на стол сахарницу, заварку и удалился, ковыляя, обходить территорию.
В общем, ко времени, когда пришел Семен, я все-таки смог сидеть на стуле.