Отправлено: 06.04.19 15:47. Заголовок: Апокриф третий. И заключительный.

АПОКРИФ ТРЕТИЙ. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ.

Все имена, даты, события и совпадения НЕ случайны.

Он шел по дороге, вымощенной желтым кирпичом. С трудом вживаясь в непривычное для него, неуклюжее человеческое тело. Такое нелепое. Уже четыре раза Он пытался предупредить людей. Об опасности. Уберечь. Но все те четыре раза Он был уполномочен. А сейчас он действовал по собственной инициативе. На свой страх и риск. Но Он рассчитывал, что этот риск будет оправдан.
Вдали показался дом, и Он заспешил к нему. Там наверняка есть люди. Сейчас Он все объяснит им, поговорит и они все поймут. И предпримут необходимые меры. Тогда, ровно 90 лет назад и 23 года назад, Он тоже предупреждал. На 4-х языках. Но никто не поверил, и все сочли за шутку. Ну ничего, теперь Он поговорит лично. И сам все объяснит. Люди не могут не понять, если говорить в глаза в глаза. А не безлично вещать по радио.
Подходя к дому, Он услышал какие-то странные, очень неприятные звуки. Режущие слух, словно что-то противоестественное, не имеющее право на существование. А пройдя еще несколько десятков шагов он увидел открывшуюся перед ним картину. Во дворе стоял Человек. Между ног он держал Маленького Человека, который стоял на коленях. В правой руке у Человека было что-то длинное и темное, гибкое, он мерно поднимал и опускал руку с этим предметом на раздетого Маленького Человека. «Вот что это за ужасные звуки. Это крик. Крик боли и ужаса!» - озарило Его, потому как с каждой минутой, проведенной в этом мире, он вбирал из Эфира знания о нем.
Он коснулся своим разумом разумов Человека и Маленького Человека, почувствовал их мысли и эмоции, и отшатнулся, ощутив тошноту и отвращение к происходящему. Человек испытывал злость и злорадство, ощущения своего превосходства и желание причинить боль и страдания Маленькому Человеку. А Маленький Человек ощущал боль, очень-очень много боли, страх, ужас, стыд и унижение. И мучительное ожидание – когда же кончится эта ужасная пытка и его отпустят, ведь это длилось уже так долго.
Он уже хотел бросится к Человеку, схватить его за руку, остановить его, но тот внезапно остановился сам и разжал ноги – тиски. Маленький Человек с трудом поднялся.
Превозмогая еще не прошедшую боль и тошноту от увиденного, Он подошел к Человеку. Посмотрел на обоих. На лице Человека было довольное выражение, а из глаз Маленького Человека по щекам стекали капли. «Наверное, это роса. Та, которую я видел, когда шел. На цветах и листьях» - подумал Он. Но снова прикоснувшись разумом, Он понял, что это не роса. Роса – дарующая, питающая, чистая, хрустальная, а это… Другое… Иссушающее, невольное и соленое. Злое. «Это слезы» - внезапно понял Он.
- Ты кто? – спросил Человек.
- Ну… Можешь звать меня Никомо. Да… Здесь меня знают именно под этим именем… - ответил Он. А как зовут тебя?
- Петр – произнес Человек. А это мой сын. Его зовут Амадеус. Дурацкое имя, по правде говоря. Но жена так захотела.
- Ты любишь своего сына? – спросил Никомо.
- Ну разумеется. Даю ему все, что нужно. Сыт, обут, одет. Не хуже других. А то и лучше.
- Что ты делал сейчас? – решился задать вопрос Никомо.
- Как что? Воспитывал сына. Как все воспитывают. Выпорол его за двойку. Я вообще-то кремень в воспитании. Строг.
- За «двойку»? Зачем? Если твой сын чего-то не понимает, нужно объяснить ему.
Петр смущенно почесал голову.
- По правде говоря, я не очень-то разбираюсь в этом, чтобы ему объяснять. На это есть другие люди. Чтобы объясняли и учили его.
- А они любят твоего сына?
- А они не обязаны любить его. Они обязаны учить. Они сказали мне, что Амадеус учится плохо, и поэтому я его выпорол. Чтобы учился лучше.
- То есть, это ваше совместное решение? – изумился Никомо. Ты порешь сына за то, чего на знаешь сам, по указанию тех, кто его не любит?
Петр снова почесал голову. Теперь уже раздраженно.
- Все так делают. Это правильно. И вообще… Так говорится в Библии… Что нужно пороть.
- Что такое Библия? Кто ее написал?
Петр задумался, подняв глаза к небу, словно надеялся увидеть там имя автора, название издательства и тираж. Ничего не увидев, он посмотрел на Никомо и проговорил:
- Ну… Это Книга… Мудрая… Нужно просто делать то, что там написано. Там лучше знают. И не сомневаться. Так принято. Так всегда делали и это правильно. Мудро.
Он сделал паузу, вспоминая что-то и наконец выудил из глубин памяти:
- Толкованию и сомнению то, что там написано, не подлежит.
- Все подлежит сомнению и толкованию – снова удивился Никомо. Только так может родиться Истина. Он подключился к Эфиру, поймал нужную информацию и продолжил:
- Когда и где я предупреждал людей в первый раз, там тогда было принято закапывать жен в землю вмести с их умершими мужьями. А во второй раз – было принято приносить людей в жертвы Богам, вырывая их сердца. В третий раз – одним человеком было решено, что людей можно насильно семьями переселять в холодные края, отбирая у них все вещи и имущество. Но ведь сейчас так не делают. А в твоей Библии написано также, что детей можно продавать в рабство. И так делали. Но ведь сейчас это кажется диким. Почему же ты веришь в остальное, что там написано? Про порку детей?
- Потому что там написано. И так всегда делали. Никто не умер. Значит это правильно. Нечего выдумывать – отчеканил Петр.
- Но ведь Амадеусу больно. Очень. И стыдно. Зачем ты умышленно причиняешь ему боль и стыд? Ведь ты же любишь его?
- Чтобы лучше запомнил. Так лучше запоминается. Через боль и стыд.
- Не через Любовь и Нежность? – уточнил Никомо.
- Нет. Это все нюни. Именно через боль и стыд.
Никомо молча смотрел на Петра и Амадеуса. И ощущал, как Петру неудобно в своем теле. С каждым днем все неудобнее. И что Петр чувствует зависть к Амадеусу, которому, напротив, было легко и приятно в своем теле. В глазах Амадеуса он видел любопытство, радость от существования в этом мире, от того, что он дышит и живет. И видит Небо. А в глазах Петра он не видел ничего.
- А по какому праву ты порешь сына? – спросил он.
- Как по какому? – удивился Петр. – По тому праву, что я его родил. И должен воспитывать.
- Смотри. Вот растет травинка. Ты ее не сажал. Она выросла сама. Но ты срываешь ее, не задумываясь. А вот ползет муравей. Не ты его родитель. Но ты топчешь его, не испытывая сомнений. О каком же праве родителя ты говоришь? Ты просто считаешь, что можешь делать все, что хочется тебе.
- А вот и не только – торжествующе заявил Петр. – Еще и потому, что я мудрее, и мне виднее, как правильно.
- Твой сын видит цветные сны. А ты нет. Ты забыл уже, как это – видеть цветные сны. Твой сын еще помнит свои предыдущие рождения и всю мудрость прожитых жизней. А ты позабыл это. Твой сын видит параллельные миры. А тебе это уже не дано. Твой сын радуется жизни, а ты уже навсегда лишен этой радости. Так в чем же ты мудрее его?
Петр раздраженно смотрел на Никомо, не понимая, что тот от него хочет.
- Я сейчас позову других людей – угрожающе произнес он. – И они научат тебя уму-разуму. Чтобы ты не учил моего Амадеуса неправильным вещам.
Никомо пристально взглянул на Петра и тот окаменел. Превратился в то, чем он и был на самом деле. Всегда.
А Никомо взял Амадеуса за руку и произнес:
- Пойдем, малыш. Пойдем в мой мир. Там нет насилия и зла. И боли. Я ошибся. Не нужно было предупреждать людей. Они не заслуживают этого. Но я вернусь сюда еще один раз. И заберу всех. Таких как ты. А другие, такие как Петр, а взрослые все такие, останутся здесь. И пусть будет то, что должно случиться.
Малыш Амадеус доверчиво взял Никомо за руку и они пошли вместе по дороге, вымощенной желтым кирпичом… Обратно…