Применение телесных наказаний в воспитании подростков - насилие или неприятная необходимость?

Порка на работе

Эта история произошла у нас на работе в Самаре на одном малом промышленном предприятие. В прошлом году одна наша сотрудница – Татьяна Степановна попросила устроить к нам на работу свою четырнадцатилетнюю дочку Дашу, на время летних каникул. Директор пошёл ей на встречу, поручив мне присматривать за девочкой.
Даша оказалась озорной и весёлой девчонкой, но очень боялась свою мать. Правда, на её счастье на работе они пересекались не часто. С порученной работой Даша справлялась не плохо, в основном это была упаковка продукции, но с подозрительной регулярностью пропадала на 10- 20 минут. Однажды я решил незаметно проследить за ней.
Выйдя на улицу и свернув за угол, я увидел Дашу курящей сигарету. Увидев меня, девочка сильно испугалась, стала просить не выдавать её маме, но я схватил её за руку и повёл к маме для разговора. По пути Даша упиралась, кричала, что мать убьёт её, если узнает, просила пожалеть её, клялась, что больше никогда не будет курить. Пройдя пол пути, я остановился, и сказал, что тогда лучше я сам накажу её, девочка сразу успокоилась и смущённо заулыбалась. Не выпуская руки, я повёл Дашу на склад, она уже не упиралась. Оказавшись на складе, я закрыл дверь на замок. Даша испуганно уставилась на меня, бессвязно бормоча: ты что, зачем, открой. Я сказал, что собираюсь выпороть её, она замолчала, не зная, что сказать от удивления. Я снял свой ремень, сложил его вдвое, велел ей спустить с себя джинсы и лечь на ящики, стоявшие вряд у стены. Даша неуверенно попыталась протестовать, но я сказал, что если решил её выпороть, то уже не отступлю от этого. Даша кинулась к запертой двери, но я резко оттолкнул её и со всей силы ударил ремнём по руке, чуть выше локтя. Даша завизжала от боли, схватилась другой рукой за место удара, где появилась жирная красная полоса, глазки заблестели от подступающих слёз. Я грозно сказал, чтобы она меня не злила, и больше не рыпалась. Помявшись минуты две, Даша дрожащими руками расстегнула свои джинсы, немного приспустила их и замерла, придерживая руками джинсы. Я резким движением спустил с неё джинсы чуть ниже колен, тоже самое я проделал с её рыжими трусиками, затем я легонько подтолкнул её к ящикам. Даша послушно улеглась на живот, сдвинув ножки вместе. Около минуты я молча любовался её красивой, загорелой попкой, а она опять начала просить пощады. Со словами, что за свои поступки надо отвечать, я левой рукой задрал подол её майки повыше, чтоб не мешался. Первый удар ремнём по попке я нанёс не очень сильным, но, судя по Дашкиному крику, он оказался достаточно болезненным. Затем я хлестал ремнём поперёк Дашкиных ягодиц ещё и ещё, удары ремня становились сильнее и сильнее. Дашка дико выла, извивалась на своём импровизированном ложе, пыталась приподняться, зачем-то раздвигала ножки, пыталась увернуть попку от ремня. Всё бесполезно, все удары приходились точно в цель. В общей сложности я нанёс более сорока ударов ремнём, прежде чем остановиться, чувствуя приятную усталость руки. Даша лежала, раздвинув ножки, вся, дрожа, и всхлипывала, на её покрасневшей попе не было ни одного живого места. При этом было отлично видно её маленькую, аккуратную (думаю, что девственную) писку. Постояв пару минут любуясь Дашкой, я сказал, чтобы она оделась, привела себя в порядок, и вернулась на рабочее место, затем я вышел.
Вернулась Даша минут через сорок, о случившемся напоминали только её припухшие глазки и красная полоска на руке. Был уже конец рабочего дня и ни кто из коллег этого не заметил.
С тех пор Даша стала меня беспрекословно слушаться, прониклась, каким-то странным уважением, доверием, старалась быть чаще возле меня. О прошедшей экзекуции мы не вспоминали. Хотя иногда я наказывал её за незначительные проступки шлепками под зад и подзатыльниками, она воспринимала это безропотно, лишь вскликивая: Ай, или ой.
В конце августа, когда Дашка работала последний день, я решился спросить у нее, не обижается ли она на меня, за порку, которую я устроил. Она, покраснев, объяснила, что не обижается, так как после порки она испытала необычайное возбуждение, и даже кончила, когда я вышел со склада. Раньше такого с ней не бывало, хотя мать её регулярно наказывает.
К сожалению, больше мы с Дашей не виделись!