Применение телесных наказаний в воспитании подростков - насилие или неприятная необходимость?

Чужая задница. Рассказ.

Преамбула: В связи с решением правительства РФ о реорганизации Российской академии наук, Президиум Сибирского отделения РАН собирается провести 3 июля 2013 г. общее собрание отделения с требованием отставки правительства, для подготовки чего сейчас во всех институтах проводятся собрания трудовых коллективов и ученые советы. Боюсь, что за такие инициативы руководства придется расплачиваться своей задницей нам, простым сотрудникам. Далее я попытаюсь обрисовать эту же ситуацию в аллегорическом ключе. Понимаю, что персонажи будут картонными, их поведение – неестественным, но мне придется подгонять повествование под заранее заданный сюжет. Кроме того, это мой первый и, скорее всего, последний рассказ, так что не судите строго, хотя и буду рад любым замечаниям.

Все это началось, когда два брата, 14 летний Васька и 8 летний Сашка одной жаркой летней ночью решили сходить искупаться на Море (на самом деле, это было, конечно, никакое не море, а водохранилище гидроэлектростанции). Погода уже несколько недель стояла знойная. без единой капли дождя, и находится в душной спальне для братьев было совершенно невыносимо. Сон никак не шел, и тогда в голове у старшего брата возникла эта безумная идея. От друзей он слышал, что ночью вода в море, не такая холодная как днем, а теплая и приятная, призывно шелестящие на ветру деревья выглядели загадочно и таинственно, а сама идея сделать что то тайное и запретное будоражила сердце и вызывала вброс в кровь лошадиной дозы адреналина. Кроме того, наконец, представлялся шанс выйти на улицу босиком и искупаться голышом, что родители братьям никогда не разрешали.

Итак, дрожа от возбуждения, братья надели на голое рубашки с коротким рукавом и шортики, положили полотенце в сумку и, неслышно ступая босыми ногами, вышли в коридор, причем, перед тем как открыть дверь своей комнаты, предусмотрительно выключили в ней свет. Насколько можно тихо, Васька открыл входную дверь, а затем закрыл ее снаружи. Наслаждаясь внезапно обретенной свободой, братья спустились по приятно теплому и гладкому бетону лестницы, при этом их сердечки сладко замирали от страха в ожидании того, что одна из дверей внезапно откроется или кто-то войдет снизу и соседи увидят их в таком непристойном виде.

Но вот и дверь на улицу. Сердцам сразу стало спокойней, хотя ночная тьма встретила почти раздетых детей прохладным ветерком. Но они быстро привыкли, и даже не заметили, когда вступили под таинственную сень леса и теплый, укатанный машинами асфальт под ногами сменился куда более прохладной земляной тропинкой. Через 4 километра братья наконец подошли к крутому склону, спускавшемуся на пляж. Если раньше приходилось идти чуть ли не на ощупь, то сейчас стало гораздо светлее из-за фонарей домов отдыха и заправочных станций на дальних высоких берегах залива, которые были видны между деревьев и давали красивые дорожки на воде, плескавшейся далеко внизу. Тем не менее, Сашка пару раз чертыхнулся, ударив большой пальцы ноги о корягу и наступив на сосновую шишку.

Вода действительно оказалась теплой. Накупавшись и вытеревшись, засыпающие на ходу, но счастливые дети возвращались домой. Однако, едва мальчики вышли из леса на городские улицы к бессмысленно мигающим светофорам, их начало мучить смутное беспокойство. Вдруг кто-то из родителей проснулся, заглянул в детскую спальню и заметил их отсутствие? И вот уже виден дом, за которым розовеет полоска рассвета.

И тут детей поджидал удар страшной, сокрушительной силы! В знакомом окне на верхнем этаже панельной пятиэтажки горел свет! У обоих мальчиков совершенно синхронно внутри что-то оборвалось. Маленькие сердечки провалились до пяток. Руки и ноги моментально стали ватными и перестали слушаться команд мозга, которому, все равно, теперь стало совсем не до выполнения руководящих функций.
Одуревшие от смертного страха дети поднимались вверх по лестнице как на казнь. С фатализмом смертника Василий повернул ключ в замке. В нос ему сразу же шибанули запахи валерьянки и еще каких то незнакомых лекарств. За столом рядом с телефоном сидел мрачный отец, а на диване без сил лежала заплаканная мать.

– Явились, не запылились! – сказал отец (что было не совсем верно, так как ноги детей были покрыты пылью). – Где вы шлялись? Вы хоть понимаете, что матери было плохо?! Пришлось вызывать скорую! Мы уже собирались в милицию звонить, больницы и морги обзванивать! – и тут глаза отца опустились к полу. – вы умудрились еще и обувь где-то посеять? – далее последовал разнос, известный каждому ребенку, за которым был вынесен приговор: – За такие художества вам надо было бы всыпать ремнем так, чтобы вы неделю сесть не могли! Но это не наш метод. Ни меня, ни мать родители никогда не били, и я вас тоже. Хотя нужно было бы! Так что неделю будете сидеть дома! И без всякого телевизора! – а домашних компьютеров и мобильных телефонов тогда еще не было. – Книжки все я тоже заберу! Хотите читать – читайте школьные учебники, а не всякую дурь! Вам полезно будет!

Дети стояли перед грозным оком ни живы ни мертвы и слушали родительскую нотацию покорно понурив головы. Но, когда речь зашла о книжках, Василий не выдержал, так как он был большим до них охотником и только что начал читать новый интересный роман: “Одиссея капитана Блада” – там как раз было про море.

– Но это не справедливо! Мы вроде ничего плохого не сделали! Вы нам не говорили, что ночью нельзя выходить из дома! Мы не хотели вас расстраивать! Кто вас просил вставать среди ночи и заглядывать в нашу комнату? Так бы вы ничего не узнали и не расстроились! Ночью по лесу ходить безопаснее, чем днем по улице, нет никаких хулиганов, а утонуть можно и днем!

Тут отец взорвался.

– Ах ты паршивец!!! Перечить вздумал?! Учить отца?! Сопляк! Две недели домашнего ареста! Из своей комнаты только в туалет и на кухню! А Сашку вместо домашнего ареста я все-таки высеку! Тебя то воспитывать, похоже, уже поздно, а из него, может, еще человек выйдет! Не такой засранец, как ты!

– Так ему паршивцу и надо. – подала голос мать. – Будет знать, как родителей доводить! – с трудом двигаясь, она медленно встала с дивана, тем самым освободив место для наказания.

Умом Васька может и понимал, что как благородный человек он должен был сказать отцу: “Высеки меня тоже!”. Но уж очень ему этого не хотелось и, как человек по природе нерешительный, он так и не смог заставить себя сделать необходимый для успокоения совести и сохранения честного имени шаг.

Сказать, что Сашка испугался, было бы не верно. Во-первых, он и так уже трясся от ужаса и начал понемногу всхлипывать, во-вторых, его еще ни разу не пороли, и он просто не представлял себе, что это такое.

– Ну, Сашка, снимай штаны и ложись на диван! – скомандовал отец.

Однако руки уже не слушались перепуганного малыша, который и так уже еле стоял на трясущихся ногах и готовился вот-вот разреветься по-настоящему. Тогда отец встал перед ни на колени и одним рывкам сдернул шорты до пола, а, потом, решив снять их совсем, чтобы они не мешались, по очереди выставил ноги ребенка из штанин. Затем он открыл шкаф и вытащил свой ремень из брюк, служил его вдвое, взялся одной рукой за пряжку, другой за петлю и, хлопнув, удовлетворился звуком.

Подойдя к дивану, мужчина подумал несколько секунд и переложил подушку так, чтобы она была с левой стороны. Схватив уже ревущего малыша за подмышки, он бросил его лицом в подушку, поднял голые ноги и вытянул их вдоль дивана, после чего сдвинул вверх рубашонку, попутно отметив, что ее нужно было бы снять совсем, т.к. теперь она помялась и жене придется ее стирать и гладить.

– Будешь знать, как без спросу из дома уходить! – с этими словами отец со всей силой вытянул ремнем попрек сжавшихся детских ягодичек, оставив на них полосу свекольного цвета. Раздался отчаянный визг, малыш выгнул спинку и быстро засучил ножками. Родитель продолжил мерно хлестать ребенка, в то время как тот ревел, визжал, а в перерывах между криками выкрикивал стандартные детские слова: “Больнооо … Не надооо … Не бууудууу …”, хотя промежутки между ударами не всегда позволяли довести фразу до конца. Увернуться от жалящего ремня. вызывавшего страшный пожар в попке, Саша при всем желании не мог, хотя изо всех сил пытался, так как отец крепко держал его за спину.

Мать была не в силах смотреть на рыдающего и вертящегося под ремнем любимого ребенка, чья попа постепенно приобретала красный цвет, а залитое слезами и соплями покрасневшее лицо выглядело не лучше. Наконец она не выдержала:

– Петя, может хватит с него?

– Я лучше знаю, когда хватит! Будет знать, как родителей слушаться и мать доводить! Лучше давай, Васька, подержи его за ноги, а то он так крутится, что, не дай бог, не туда попаду!

И порка продолжилась … . Василий чувствовал, что что-то нужно делать, может даже подставить руку под ремень, как Цыганок в Детстве горького, но … никак не мог решиться. Маленький конформист тут же придумал себе оправдание: отец – он и есть отец, наказывать детей – его право. Да и что мог сделать он, слабосильный подросток, против сравнительно крепкого взрослого мужчины?

Наконец, наказание завершилось. отец бросил ремень и ушел к себе в спальню (квартира была трехкомнатной, хоть и небольшой по площади). Мать подняла с дивана сотрясающегося в рыданиях мальчика и прижала его к груди, успокаивая и гладя по головке, за одно пытаясь объяснить, что все произошедшее было для его же пользы, что они с отцом его все еще любят, что он по-прежнему хороший, их любимый малыш, просто иногда себя плохо ведет, но это можно исправить. Холодно посмотрев на старшего сына, она послала детей в ванную, приказав принять душ и вымыть ноги щетками с мылом.

Уже когда оба мальчика лежали в своих кроватках, все еще всхлипывающий Саша упрекнул старшего брата:

– Это все ты виноват! Кто тебя просил выступать!

В ответ Вася брякнул первую пришедшую в голову фразу из какой-то умной книжки:

– Нужно уметь стоять за свои права, иначе так и будем бессловесными рабами! – и тут же пожалел об этом, ощутив всю глупость и неуместность данной фразы в сложившийся ситуации. Но сказать то, что он на самом деле думает, извиниться перед младшим братом он не мог – не хватало духу.

Через плотно задвинутые шторы детской спальни уже во всю било восходящее солнце нового дня – 1 июля 1983 года.

P.S. В результате подготовки данного рассказа не одна попа не пострадала. Рассказанное – на 90% вымысел. Все имена (кроме имени главного героя) – вымышленные и выбраны случайно. Так что если среди благородной публики есть Пети и Васи, прошу не обижаться.