Применение телесных наказаний в воспитании подростков - насилие или неприятная необходимость?

Детство в царском доме

Как растили наследников русского престола

Вера Бокова

Бедный, бедный... Петр

Великий князь Петр Федорович, сын дочери Петра Великого рано умершей Анны
Петровны и герцога Гольштейн-Готторпского Карла-Фридриха, появился на свет в
1728 году в столице Гольштейна (или как тогда говорили и писали - Голштинии) -
городе Киле. При рождении он был наречен Карлом-Петером-Ульрихом и крещен в
лютеранскую веру. Вплоть до четырнадцати лет он рос и воспитывался вдали от
России, в соответствии с немецкими традициями, и, лишь став официальным
наследником российского престола, вкусил несколько и "русского" воспитания.

<...>

В 1738 году, когда Карлу-Петеру было десять лет, его воспитание поручили
обер-гофмаршалу графу Отто фон Брюммеру, отставному офицеру шведской кавалерии и
преданному поклоннику "прусского милитаризма". Брюннер, по отзывам
современников, был человеком грубым, мрачным и жестоким, способным, может быть,
выдрессировать лошадь (бедная лошадь!), но никак не воспитывать принцев.

Брюммеру, как и подведомственным ему учителям, была дана полная власть карать и
миловать юного герцога в соответствии с утвержденными инструкциями. Помимо
прописанных там наказаний, о которых чуть ниже, почтенный наставник не
пренебрегал и собственноручными кулачными расправами (которые продолжались потом
и в России, куда граф последовал за воспитанником), а также солдатской бранью.

<...>

Мучительными и бесплодными были для нашего героя занятия с другим французом -
юстиц-советником Люсьеном Жюлем, который преподавал два предмета - латынь и
юриспруденцию. В обоих Карл-Петер нещадно "плавал". Жюль был педант, учил
невыносимо скучно и сложно, мучил ученика зубрежкой и труднейшими переводами. На
юриспруденции изучалось только римское право, причем зазубривались наизусть
многостраничные юридические трактаты на латыни, а уроки латыни неизменно
начинались с заучивания грамматических правил или длиннейших списков слов, а
потом являлись труды Тита Ливия или Цицерона, а то и латинская Библия - ее в
целях усложнения задания следовало переводить не на немецкий, а на французский
язык, - после чего следовал разбор перевода. Если в тексте находилось пять
ошибок, результат считался неудовлетворительным, и Жиль злорадно писал в
журнале: "Его Высочество достоин наказания... весьма строгого наказания...
жестокого наказания... достоин телесного наказания". При этом Жиль был
единственным из учителей, кто лично присутствовал при исполнении телесных
наказаний, назначавшихся ребенку.

<...>

Поскольку Карл-Петер почти постоянно получал плохие оценки и замечания от
учителя латыни и юриспруденции, то награды ему выпадали нечасто, в особенности
те, что стояли в конце списка и считались более желанными. Время от времени ему
удавалось посмотреть на развод караула и примерно раз в месяц - получить новую
игрушку. В самом вожделенном удовольствии - настоящих строевых занятиях - ему
удавалось поучаствовать не чаще, чем раз в год.

Зато наказания сыпались на голову бедного принца часто и в изобилии. Они тоже
имели свою градацию: оставление без сладкого (эта мера действовала почти
постоянно); запрещение играть в игрушки (камердинер собирал все игрушки в покоях
герцога и запирал их в шкаф под замок); уничтожение некоторого количества
игрушек на глазах у герцога (ребенка вели к камину, камердинер приносил игрушки,
бросал их в камин, а мальчику полагалось стоять и смотреть, пока они совершенно
не сгорят). Такие аутодафе ребенок пережил около тридцати раз.

Еще в числе наказаний было: надевание на все воскресенье позорного колпака
(свыше тридцати раз); пребывание с вечера субботы до утра понедельника в одном
белье и босиком в "малой капелле" замка на хлебе и воде. Под такой арест в
полуподвальной темной и неотапливаемой капелле Карл-Петер попадал в общей
сложности двадцать пять раз.

Наконец, прибегали и к телесным наказаниям: "легкому" - стоянию по два-четыре
часа на коленях, "ординарному" - стоянию от получаса до двух часов с обнаженными
ногами на коленях на горохе (позже Карл-Петер вспоминал, что ноги после двух
часов стояния краснели и так распухали, что он едва мог ходить весь следующий
день). Наконец, имелось "жестокое" наказание - розгами. Обставлялось оно с
мрачной торжественностью. В субботу в восемь часов вечера в одном из парадных
покоев замка собирались воспитатели и учителя (обычно только Брюннер и Жюль),
лейб-медик, все желающие придворные (до пяти человек), два военных флейтиста и
два барабанщика. Сержант вводил приговоренного - маленького герцога. Затем
ребенок должен был самостоятельно раздеться догола и лечь на лавку лицом вниз.
Два солдата держали его: один за щиколотки, другой за кисти рук, вытянутых над
головой. Появлялся палач с закрытым маской лицом; приносили розги. По сигналу
Брюммера музыканты начинали играть марш, а ребенка в это время пороли. После
каждых десяти ударов использовался свежий пучок розог. Брюммер считал удары, а с
завершением наказания давал сигнал музыкантам. Марш обрывался. Зрители и солдаты
покидали зал, оставляя ребенка наедине с лейб-медиком.

Такие экзекуции Карл-Петер переносил семь раз, получая от двадцати до сорока
ударов.

Случались у юного герцога и особенно горькие недели. Так, в одну из недель
февраля 1740 года он умудрился получить самые плохие отзывы по четырем предметам
плюс нарекания от географа и требование строжайшего взыскания от учителя танцев.
В результате приговор воспитательного совета звучал так: "в субботу в 8-ом часу
пополудни устроить Его Высочеству экзекуцию посредством сечения розгами 35 раз,
сразу после которой препроводить Его Высочество босым и без платья в малую
капеллу для заточения там под замком и с пропитанием фунтом крестьянского хлеба
и водой до утра понедельника, в ходе коего заключения в воскресенье в полдень
подать в малую капеллу 6 фунтов гороху, на каковой, рассыпав его в ящике,
поставить Его Высочество без нижних штанов на колени на два часа... По
освобождении же Его Высочества из заточения во всю будущую неделю до субботы 8
часов пополудни воспретить Его Высочеству употребление сладкого блюда за обедом,
развлечение с игрушками (кои запереть сегодня же камердинеру Баху), а также
определенных занятий фехтованием и верховой ездой в будущую неделю Его
Высочеству не иметь".